Короче говоря, Джон действительно оказался таким, каким и виделся мне на расстоянии. Что подтверждается не всегда. В довершение ко всему он проявил себя безупречно галантным:
— Как получилось, что мы никогда раньше не танцевали? Почему я не сразу догадался пригласить тебя? Ну надо же! Ты восхитительная, поразительная, потрясающая…
Если я кажусь вам излишне самоуверенной, поверьте, вы ошибаетесь. Просто мое эго в ту ночь воспарило до небес, и я даже начала всерьез опасаться, что меня унесет куда-нибудь далеко, в космическое пространство. Раньше мне никогда не приходилось испытывать такого сильного волнения, вычеркивая кого-то из списка.
7 октября 1997 года
В «Бель-эпок» я отправилась, ожидая пережить такой же эмоциональный подъем, как и прошлой ночью в «Сандра Камерон». Понимаю, крайне глупо с моей стороны.
Джон тоже был там. Джон, который совсем недавно столь горячо расточал мне восторги, который заставил меня чувствовать себя на миллион долларов. Можно предположить, что мужчина, не скупившийся на комплименты и расхваливавший даму через каждые несколько секунд, захочет повторить столь приятный опыт при первой же возможности, верно?
Вовсе нет.
Вообще-то я даже начинаю замечать определенную тенденцию. Когда кто-то ночь напролет твердит без устали, какая вы замечательная, можете быть на сто процентов уверены, что в следующий раз он даже не посмотрит в вашу сторону. А если случится так, что он ненароком все-таки взглянет на вас, можете стараться изо всех сил сколько вам угодно. Шевелите бровями, посылайте ему лучезарные улыбки, потряхивайте головой, словно страдаете от тяжелого случая болезни Паркинсона, он точно сделает вид, что абсолютно не понимает, чего же вы добиваетесь. Именно так Джон и поступил со мной на этот раз. В результате моя самооценка, которая лишь прошлым вечером взлетела, как ракета, до луны, с грохотом рухнула на землю.
Зато от него невыносимо несло потом — этой мыслью я себя и утешила.
Еще более печальным было то, что я попыталась привлечь парочку других танцоров из списка, которые манили меня, словно лакомства из кондитерской лавки. Но в тот вечер я не смогла заполучить ни одного «эм-энд-эмс». Даже коричневого. Будто все кавалеры заранее организовали тайное собрание, на котором решили бойкотировать меня. Видимо, танцоры хотели удостовериться, что я не стану воображать о себе слишком много. Даже Армандо участвовал в тайном сговоре. Полагаю, именно такого к себе отношения мне и следовало ожидать. Должна сказать, некоторое время я раздумывала, не подойти ли к нему первой и не поздороваться ли. Однако мне не представилось такой возможности — ведь он провел весь вечер в объятиях девушки еще моложе, чем я.
