"Паровоз" висит на безопасном удалении от черной дыры. Троя видна в верхней левой части задней полусферы – диск с медную монетку. Рядом светятся две совсем крошечные запятые естественных спутников. Еще по голограмме разбросаны четыре крупных объекта – военные корабли, которым поручено изолировать зону операции, чтобы какой-нибудь идиот не вломился в самый разгар спасательных работ.
Локаторы "Паровоза" прощупывают сингулярную воронку и открывающийся за ней канал. Не зря же я выставил на последнем Конгрессе работу о внешней локации. Антенны ловят волны гравитонов и других квантов, а специальная программа анализирует характеристики излучений, рисуя картину обстановки внутри свернутого пространства. Похоже, канал почти стабилен, и это радует. Командую:
– Малый вперед. Погружаемся.
Омар Сипягин запускает часть ракетных ускорителей, направляя наш кораблик вдоль оси воронки. Продавив гравитационную подушку, мы проникаем в цилиндр скрученных измерений, где нет высоты и ширины, а есть лишь две координаты пространство и время, да и те норовят поменяться местами.
Осторожно поигрывая выхлопными струями, пробираемся к корабельному погосту. На 24-й минуте тормозим до минимума. Дальше прохода нет – поперек канала темнеет неуклюжий корпус старого крейсера. Сбоку видна громадная корма баржи. Оба покойничка ухитрились сцепиться внешними конструкциями.
– Лазером их резать, что ли? – ворчит Омарчик, – При такой конфигурации хрен их вместе раскачаешь.
– Посмотрим… – Я не тороплюсь принимать окончательное решение. – Давай сначала взглянем с другой стороны.
Однако протиснуться мимо аварийных бортов не удается: крейсер намертво перегородил фарватер ЧД-канала. Поэтому посылаем малый зонд. Его репортаж немного проясняет ситуацию. Не дожидаясь моих распоряжений, Сипягин встает, но не сразу отправляется в тамбур, а некоторое время разглядывает обзорную голограмму.
– Хороший канал, – говорит он. – Медленный.
– Не скажи, – Я покачиваю головой. – Цветовая гамма плывет неритмично. И кораблики стоят совсем по-другому, нежели на позавчерашних снимках. Сам погляди – пассажирская баржа снова прижалась к стенке, зато крейсер повернулся почти перпендикулярно.
– Думаете, дернет?
– Не хочу об этом думать, но приходится. Давай, братишка, шевелись.
Не исключено, что я просто перестраховщик. Во всяком случае, датчик оранжевого смещения успокаивает – сдвиг не меньше часа.
Цветовая гамма – главный диагност черных дыр. Кванты света, затянутые гравитационной воронкой, подолгу блуждают в искривленном пространстве стенок канала, где все оптические эффекты проявляются в особо извращенных формах. Коэффициент преломления здесь описывается совершенно идиотскими формулами, поэтому угол падения вовсе не равен углу отражения, а фотоны причудливо диспергируют, окрашивая ЧД-канал в немыслимые сочетания цветов.
