Проклятье! Ромм ткнул перчаткой в шлем. Чёрт! Он опустил руку. Если верить показаниям терминала, шнекоход прошёл около полутора тысяч километров, но никаких признаков базы колонистов нет. Скорее всего я выбрал не то направление. А как его можно определить в этой круговерти? Сколько ещё продлиться песчаная буря: час; день; неделю? Идти назад бессмысленно, шнекоход столько раз огибал препятствия, что искать теперь старую базу колонистов ещё бессмысленнее, чем действующую. Выбраться наружу и… Ромм провёл рукой по поясу скафандра и отстегнул ракетницу. Она ведь поднимается до тысячи метров. Определённо её заметят колонисты из какой-то базы. Он отвёл защёлку и магазин ракетницы скользнул ему в ладонь. Три ракеты. Дней десять я продержусь — тоник и воздух в шнекоходе есть. А дальше загадывать не стоит. Лёгкая усмешка тронула губы Ромма и вставив магазин в ракетницу, он шагнул к двери.
Едва дверь скользнула в сторону, как внутрь ворвался мощный заряд песка и Ромм устоял благодаря лишь тому, что успел схватиться за скобу рядом с дверным проёмом.
Проклятье! Не высунешься. Унесёт, не вернёшься. Если только так.
Он вытянул руку из дверного проёма и подняв ствол ракетницы вверх, нажал на спусковой крючок.
Закрыв дверь, он пристегнул ракетницу к поясу, взял баночку с тоником и вставив её в нишу скафандра, вернулся в кресло и неторопливо потягивая тоник, углубился в размышления.
Сколько ждать: сутки, двое, пять? Ракета должна подняться на тысячу метров. Углубился Ромм в очередные размышления. Это должно быть гораздо выше песчаной бури, если она не свалит её. Если нет, какой-то спутник её, несомненно, заметит и передаст координаты колонистам. Вопрос — как далеко я от их базы? Проклятая неопределённость. И почему мне так не везёт с природой? Я ведь никогда не шёл против её: не сломал ни одного дерева, ни сорвал ни одного цветка. А если она мстит мне за воровство астероидов? Если она считает их своими? Потому и мстит. Отомстила Качуру, теперь мстит и мне. Он глубоко и протяжно вздохнул. Вернусь на Затру — уйду с тягача. Пойду мусор собирать по Сетранской системе. На парус заработаю и уйду. Он махнул рукой, поёрзал, устраиваясь поудобнее в жёстком кресле шнекохода и прикрыл глаза.
* * *
Ромм открыл глаза — было темно, тихо и холодно. Он встрепенулся и поёжился и тут же почувствовал, как лицо окружил тёплый поток воздуха. Он скосил взгляд на строки системной информации работы скафандра — энергии в батарее оставалось уже менее половины её ёмкости и видимо, потому система, поняв, что человек спит, вошла в режим экономии. Состроив гримасу досады, Ромм перевёл взгляд на панель управления шнекохода. Она едва различалась в темноте, рассеиваемой лишь подсвеченными строками системных сообщений скафандра — ни одного терминала на ней не светилось. Ромм подался к панели управления и ткнул пальцем в несколько клавиш на ней — она осталась безмолвной.
