– Конечно. Но сначала, мне кажется, есть смысл перенести лагерь немного в сторону. Что скажешь?
– Превосходный план. Тут обстановка… не слишком подходящая.
Спустя день с небольшим они вышли к деревне. Или, точнее, к тому, что осталось от нее. Она была разрушена до основания. Совсем недавно и с воздуха, прикинул Дилл. До налета тут обитали человек двадцать рыбаков со своими женами и детьми. Остатки их лодок все еще валялись на берегу.
Аликхан посмотрел на руины, на лицо Дилла. Видимо, он уже кое-что понимал в человеческой психологии, потому что не сказав ни слова, просто ушел в конец деревни.
Бен бродил среди развалин, оцепенело подсчитывая искореженные, обуглившиеся комья, совсем недавно бывшие людьми. В конце концов он пришел в себя, осознал, что изменить что-либо не в его силах. Он понял, что у него не хватит мужества рыться в пепле в поисках чего-то, что может оказаться для них полезным. Он зашагал туда, где дожидался Аликхан.
– Это сделали наши, – сказал мусфий.
Его слова прозвучали не как вопрос. Дилл кивнул.
– Эти люди не были воинами?
– Не думаю.
– Тогда это бесчестно.
У Дилла хватило вежливости ответить:
– Война – вообще дело бесчестное.
Аликхан развел лапами в знак того, что отвергает это утешение.
– Как думаешь, зачем это было сделано?
– Откуда же мне знать? – сказал Дилл. – Может, дела пошли еще хуже, чем было прежде. Может, твой отец решил, что из гнид уже вылупились вши.
– Что это значит?
– Неважно.
В молчании они продолжили путь.
Уже в сумерках Дилл увидел гиптеля, пьющего из ручья воду. Сельские аборигены Камбры разводили их ради нежного белого мяса. Видимо, это было одно из таких животных. Во всяком случае, гиптель не выказал особого страха, когда Дилл замахнулся на него камнем.
Дилл разделал животное, разжег костер, соорудил вертел из прочной зеленой дровины, зажарил гиптеля и подач его с плодами, которые нарвал в джунглях, вместо тарелок использовав широкие листья. Они поели, все еще обмениваясь фразами только по необходимости.
После того как Аликхан зарыл в землю листья и кости гиптеля, они сидели, глядя на угасающий огонь, который еле-еле разгонял обступившую их со всех сторон тьму.
– Если позволишь, – сказал Аликхан, – я хотел бы поговорить о том, что мы видели сегодня.
– Может, лучше не надо? Я могу не сдержаться.
– Думаю, мне следует рискнуть, – сказал мусфий. – Помнишь, я говорил, что был учеником мусфия, которого звали Сенза? Он лидер клана под названием Полперро. Они занимаются расчетами. Это те, кто решает, стоит ли ввязываться в то или иное рискованное предприятие, позволительно ли оно в свете нашего предназначения и, в конечном счете, допустимо ли с точки зрения наших законов.
