— Послушай. — Голос Лорны звучит серьезно. — Только бы вся эта катавасия с твоим отцом не испортила ваших отношений с Джо.
— О чем ты говоришь? Откуда ты это взяла? Что общего между моим отцом и «Плетеным Человеком»?
— Ничего. Но Джо сказал, ты всю неделю ведешь себя странно.
— Странно? Это как?
— Он видел, как ты с фонарем лезешь в ящик под лестницей.
— Я искала антимоль, вот и все.
— И еще он сказал, что за обедом ты опять пересчитываешь горошек в тарелке.
— Неправда.
— Пусть так. Просто мне не хочется, чтобы ты вдруг сорвалась с места, кинула за плечи рюкзак и сбежала в Юго-Восточную Азию, как в прошлый раз.
— В какой еще последний раз? — Я почесываю пятно экземы на локте.
— В последний раз, когда на тебя накатило. Когда ты бросила преподавательские курсы и шесть месяцев жила на пляже в Ко-Самуи.
— Не смеши меня. Я не сбегу в Ко-Самуи.
— И что тебя остановит?
— Гиблое место. Я скорее отправлюсь в Ко-Фи-Фи.
* * *
— С легким паром.
— Спасибо.
— Как журнальчик про однолетники?
— Чрезвычайно полезная вещь.
— А горячей воды хватило?
— Да.
— И ты завершил весь процесс полностью?
— Да.
— И шампунь пенился?
— Ой пенился.
— Джо?
— Что?
— Не длинноваты ли у меня губы по отношению к лобку?
Разговор о том, кому какие лобки и губы нравятся, почему-то возбудил нас обоих. Наши свежевымытые тела прошли через краткий сеанс секса, я пообещала, что перестану считать горошины за обедом, и мы с Джо нащупали консенсус. Я обязалась съездить в Хэмел-Хэмпстед (или в иное подобное место), а Джо сказал, что вечером, когда вернется домой, поможет мне продраться через дебри интернетовских сайтов о пропавших без вести. Оба мы пришли к выводу, что брать в прокате «Частного детектива Магнума» не имеет смысла — все равно там все придумано, да и дело происходит на Гавайях, — и Джо обещал переговорить со своим приятелем-юристом насчет поисков пропавших родственников.
Лорна считает, мне надо позвонить Фрэнку — может, он знает еще что-нибудь о тогдашнем местонахождении папы, но мне что-то не хочется прибегать к крайним мерам. Ну скажу я ему, что собираюсь искать папу, а он недовольно изречет: опять, мол, я собираюсь перевернуть свою жизнь вверх тормашками. Тем более что так оно и есть.
За долгие годы я выработала дурную привычку переворачивать свою жизнь вверх тормашками по малейшему поводу. Причем резкие перемены — как это ни удивительно — всегда происходят в установленном мною порядке по заранее составленному плану. Более того, перемены и план в моем сознании неразрывно связаны вместе — и обязательно кардинально меняют повседневную жизнь: ведь только так можно хоть как-то примириться с действительностью.
