– Не трогает?
– Ох, уж этот мне инстинкт самосохранения, – произнес робот, явно глумясь. – Хотя вам он, скорее всего, необходим. Существа, наделенные столь неслыханным уродством, истребили бы друг друга из чистой жалости, если бы не страховка – инстинкт, благодаря которому они живы до сих пор.
– А что, если я отниму у тебя зеркало? – спросил Гэллегер без особой надежды в голосе.
Вместо ответа Джо выдвинул глаза на кронштейнах.
– Да нужно ли мне зеркало? Кроме того, я умею пространствить себя локторально.
– Не надо подробностей. Я хочу пожить еще немножко в здравом уме. Слушай, ты, зануда. Робот должен что-то делать. Что-нибудь полезное.
– Я и делаю. Красота – это главное.
Гэллегер крепко зажмурил глаза, чтобы получше сосредоточиться.
– Вот слушай. Предположим, я изобрету для Брока увеличенный экран нового типа. Его ведь конфискуют Тоны. Мне нужно развязать себе руки, иначе я не могу работать…
– Смотри! – вскрикнул Джо в экстазе. – Вертятся! Какая прелесть! – Он загляделся на свои жужжащие внутренности. Гэллегер побледнел в бессильной ярости.
– Будь ты проклят! – пробормотал он. – Уж я найду способ прищемить тебе хвост. Пойду спать. – Он встал и злорадно погасил свет.
– Неважно, – сказал робот. – Я вижу и в темноте.
За Гэллегером хлопнула дверь. В наступившей тишине Джо беззвучно напевал самому себе.
В кухне Гэллегера целую стену занимал холодильник. Он был наполнен в основном жидкостями, требующими охлаждения, в том числе импортным консервированным пивом, с которого неизменно начинались запои Гэллегера. Наутро, не выспавшийся и безутешный, Гэллегер отыскал томатный сок, брезгливо глотнул и поспешно запил его виски. Поскольку головокружительный запой продолжался вот уже неделю, пиво теперь было противопоказано – Гэллегер всегда накапливал эффект, действуя по нарастающей. Пищевой автомат выбросил на стол герметически запечатанный пакет с завтраком, и Гэллегер стал угрюмо тыкать вилкой в полусырой бифштекс.
– Ну-с?
По мнению Гэллегера, единственным выходом был суд. В психологии робота он слабо разбирался. Однако таланты Джо, безусловно, ошеломят любого судью. Выступления роботов в качестве свидетелей законом не предусмотрены… но все же, если представить Джо как машину, способную гипнотизировать, суд может признать контракт с «Сонатоном» недействительным и аннулировать его.
Чтобы взяться за дело не мешкая, Гэллегер воспользовался видеофоном. Хэррисон Брок все еще сохранял некоторое политическое влияние и вес, так что предварительное слушание дела удалось назначить на тот же день. Однако что из этого получится, знали только бог да робот.
