- И так уже целую неделю, - сказал Крэддок, словно читая, по своему обыкновению, для многих досадному, чужие мысли. Ты следишь за состоянием больных?
Рафт нервно провел указательным пальцем по подбородку.
- Это моя работа, - проворчал он недовольно.
- Брайан, - вздохнув, продолжал Крэддок, - ты живешь в Бразилии не так долго, как я. Здесь часто берется в расчет то, чему обычно не придают значения. До прошлой недели эта чума просто косила индейцев. Но за последние семь дней количество смертельных исходов резко упало.
- Да, очень странно, - сказал Рафт. - Но это всего лишь совпадение, просто все идет по кругу. Другой причины нет. И барабаны здесь совершенно ни при чем.
- Барабаны? Разве я говорил о барабанах?
Рафт в изумлении уставился на валлийца. Крэддок, как ни в чем не бывало, положил шприц в стерилизатор, закрыл крышку и сказал:
- Как бы там ни было, барабаны не телеграф. Они просто отбивают ритм. Хотя что-то он, конечно, значит.
- Что именно?
Валлиец раздумывал. Его лицо было в тени, но верхний свет падал на седую шевелюру, превращая ее в пушистый нимб.
- Не знаю, может быть, в джунглях появился гость, Я и сам удивляюсь. Ты когда-нибудь слышал о Курупури?
На лице Рафта не дрогнул ни единый мускул.
- Курупури? Что это?
- Это имя. Местные, бывает, болтают о Курупури. А ты, наверное, пропускаешь это мимо ушей.
- Похоже, я вообще пропускаю здесь немало, - съязвил Рафт. - Например, уже несколько месяцев не видел призраков.
- Может быть, еще увидишь, - сказал Крэддок и повернулся к окну. - Тридцать лет. Это немало. Я... я уже слышал о Курупури. Я даже...
Он замолк. Рафт глубоко вздохнул - он тоже слышал о Курупури, но признаваться в этом Крэддоку не хотел. Суеверие слишком дорого обходится в джунглях, а Рафт знал, что Курупури - это религия местных индейцев. Впервые он услышал о ней лет десять назад, когда был намного моложе и впечатлительнее. И сейчас он подумал о том, что это единственно возможная религия для тех, кто живет на Амазонке.
Курупури - это Неведомое. Это слепая, яростная, ужасающая сила, которой индейцы поклоняются как духу джунглей. Так язычники-эллины поклонялись лесному духу Пану, таящемуся в темной чащобе. Разница лишь в том, что Пан был чем-то более явственным.
Вездесущий дух Курупури, неощутимый и в то же время реальный, как сама жизнь, витал над Амазонкой. Пожив в джунглях, начинаешь понимать, что божество жизни может быть куда страшнее божества смерти. А жизнь переполняла Амазонку. И нечто живое, огромное, непостижимое, безразличное, слепое, хищное - ползло через зеленые джунгли.
