— Я не стану обнажать мечи! Покажись! Ощутив спиной горячее дыхание, он обернулся. Волк, мелькнув белой тенью, тут же скрылся, и Скилганнон осознал, что держит в руках Мечи Дня и Ночи. Он не помнил, как извлек их из ножен. Издалека донесся голос — голос мальчика, Рабалина.
— Эй, что с тобой? Скилганнон, тяжело дыша, сел.
— Ничего.
— Плохой сон приснился?
— Вроде того. — Небо уже посветлело, одежда намокла от росы. Скилганнон встал и потянулся.
— А мне приснился хороший, — весело сообщил Раба-лин. — Будто я еду по облакам на золотом коне.
— Перенеси его лучше под дерево, — сказал Скилганнон Брейгану, собиравшемуся развести костер. — Ветки будут рассеивать дым. И смотри, чтобы хворост сухой был.
— У нас еда почти вся вышла, — сказал Брейган. — Может, поищем какую-нибудь деревню? — Вид у послушника был усталый, голубая ряса стала грязной. На подбородке отросла щетина, но щеки остались гладкими.
— Вряд ли мы найдем что-то съестное так близко от театра военных действий. Придется тебе затянуть пояс, Брейган.
Скилганнон вытер своего серого мерина, взнуздал его и оседлал. Конь, почувствовав на себе седока, взбрыкнул пару раз. Рабалин засмеялся, а Брейган с тревогой спросил:
— Они все так делают?
— Лучше не наедайся, — посоветовал ему Скилганнон. — Я съезжу вперед, на разведку, и через час вернусь.
Ему, по правде говоря, хотелось побыть одному и не терпелось поскорее распрощаться с этими двумя насовсем. В миле от лагеря он спешился и взошел на высокий холм. По лесистой долине внизу змеилась дорога, а по ней двигались беженцы — некоторые с тачками, большинство с котомками за спиной. Мужчин мало, в основном женщины с детьми. До Мелликана все еще оставалось несколько дней пути.
Из-за гор тем временем пришли темные тучи. Сверкнула молния, и почти сразу же прокатился гром. Конь Скилганнона захрапел и привстал на дыбы.
— Ну тихо, тихо, — сказал Скилганнон, снова садясь в седло.
Пошел дождь, пока несильный. Скилганнон достал из-за седла плащ с капюшоном и надел, стараясь, чтобы он не вздулся и не напугал коня.
Обратно пришлось ехать другой дорогой. Дождь усилился, и склоны сделались скользкими. Когда он с запозданием приехал в лагерь, Брейган и Рабалин жались к утесу под выступом. Грозу надо было переждать — он не рискнул бы ехать с двумя неопытными всадниками по холмам, когда сверкает молния и гремит гром. Скилганнон привязал коня, присел под тем же выступом и за невозможностью разговора вздремнул. Час спустя гроза ушла на восток, из-за туч выглянуло солнце.
