— Вася! Я тебя в последний раз спрашиваю! Считаю до трех…
Перед глазами ненавязчиво всплыл образ горячо любимого председателя. Еще здорового и не покалеченного. Интересно? Она его предупреждала или нет?
Ведь знал, что все так кончиться. Дурак ты Васек был, дураком сейчас и помрешь. Клавка на все способна.
Пока я судорожно пытался найти слова, Клавкина рука поднялась в широком замахе над моей головой в непреклонном желании обрушиться на невинного человека.
Меры принимать нужно было срочно.
— А пойдем ка мы действительно в клуб.
Если что мне и нравиться в Клавке, так это ее не просветная дурость, затуманенная озабоченностью.
Мгновенно позабыв о последнем своем вопросе, Клавка ткнулась толстыми губами в ухо и зашептала горячо:
— За это я тебя Васечька и люблю…
Когда ж ты, гадюка, полюбить успела? Я ж с тобой всего то ничего. И так разумею, что все равно избавлюсь от тебя.
И в глазах вдруг снова заблестела дорожка от луны и белая яхта. И на ней ждет меня…
Клавка бесцеремонно разрушила и это видение.
Протяжный и смачный поцелуй возвестил всему Зареченскому району, что безработная и незамужняя девка Клака, тридцати лет от роду и росту под метр восемьдесят, наконец-то встретила свою очередную любовь и не отдаст ее никому. Разве что гробовщикам или районному хирургу.
И что самое интересное! Я тоже понял, что отвязаться от Клавки так просто не получиться. И я, здоровый бугай, влип в это дерьмо как… Идиот. По буквам и с расстановочкой. Кончилась жизнь беззаботная. Наступает прессинг и тирания. И никто не вспомнит, что был такой парень — Васек Веселов. Ну я и…
— А теперь за мной, касатик…
И не было в этом голосе просьбы. Только приказ.
Обреченно вздохнув, я, подцепленный железными ручищами новой подруги, покорно поковылял рядом. А в голове замельтешили черные замыслы избавления.
Нет, ребята! Я не тюфяк деревенский. И уж отмахнуться от Клавки смог бы. Но бить женщину? Я хоть и в дерене родился, но тож кое чего понимаю в джентльменстве. За это меня в деревне и любят. И в армию потому не призвали. Кстати, занятная история получилась с этой армией.
Лет десять назад, когда повесточку принесли, я весь колхоз на уши поставил. В смысле, загулял на последок. По страшному.
Дошло такое дело до самого председателя. Тот сразу собрание собирать. Так мол и так, нельзя парня в армию пущать. Колхозу он нужнее.
Я на том собрании тоже присутствовал. В хлам. Но все отчетливо помню.
Вот значит. И поперся председатель во главе делегации из знатных комбайнеров и доярок в район. Меня конечно с собой прихватили. На подводе. Нетранспортабелен был.
