Подопечный | страница 17




… Средь бескрайних южных пустынь, в самом сердце огромной Желтой Пустоши с незапамятных времен жило великое племя Пустынников. И носили они тотем колченогой ящерицы. Не числом велики, а знаниями. Многое постигли они в этом мире. Как двигаются звезды. Почему Земля не падает на Большое Светило. И почему смерть приходит ко всем не в одно и тоже время. Многое знали. И еще больше могли постигнуть. Но одна беда подстерегала их. Жажда.

Долгие годы, бесконечные столетия племя черпало воду из единственного источника. Никто не знает, кто сотворил его. И никто не смел повторить этот гигантский труд. Ибо являлся этот источник бездонным. На огромном стальном рукаве была намотана цепь, длина которой не поддавалась разумению даже таким великим ученым, как Пустынники. Цепь эта уходила в самое сердце планеты. Чтобы достать воду Пустынникам приходилось шесть дней опускать и еще шесть дней поднимать огромную чашу. День и ночь, ночь и день, не переставая, крутилось колесо. Сильные сменяли уставших. А уставшие сменяли обессиленных. Так было. Так говорит сама Земля. Но пришло время. И стало не хватать воды. И тогда самые отчаянные, доведенные жаждой до безумия люди, спускались вниз. К сердцу планеты. И не возвращались. Никто.

Шло время. И вскоре от некогда великого племени не осталось никого. Жажда поглотила людей. Пустыня поглотила селение. Остался только колодец. Наедине. Со своей тайной. Загадкой…

Все это я успел выслушать пока полз на карачках к распроклятому колодцу. Мустафа, заложа руки за спину, нарезал круги вокруг меня и гнусавым голосом рассказывал о местных достопримечательностях. Мне конечно лестно, что ангел так заботиться о расширении кругозора, но право, как это нудно…

— Воды…

— Ну, ну, братец, — Мустафа разлегся в единственном тенистом месте, — Не надо так театрально. У меня дома дружок остался. Так его подопечный все время кричал: — "Коня! Коня!" Ну и что? Дали ему коня. А он? Тьфу на него, неблагодарный.

Последние силы ушли на то, что бы подтянуться на руках и навалиться грудью на каменный край колодца.

Воды не было и в помине. Только толстая цепь уходила вниз и терялась в непроглядной темноте чужой земли.

— Где вода?— я не узнал своего голоса. Хрип и стон, — Ты обещал…

— Ну братец! Я обещал колодец. А воды… Я же все рассказал. Ты слушал?— Мустафа без всякого стеснения смотрел на меня и кусал ногти.

Я закрыл глаза. Как все плохо. Этот год… Одни беды… Високосный год… И умирать неохота… Ангел не поможет. Треплется больше. Был бы омут, так головой вниз и все разом… Омут… Черт!