Ужас сковал Делайса. Он чувствовал, как каменеет -- медленно становится неживым -- от ступней до головы. И одновременно с утратой жизни всем, что обычно дышит и движется, базальтовый рельеф на Совиных воротах вздувался и набухал, точно почка на дереве. Вот страшная черная птица грузно спорхнула с каменных блоков на землю и оказалась громадной всклокоченной женщиной в мокрых от крови перьях. Ее когтистые лапы переступали через разбросанные на холме тела. Желтые немигающие глаза шарили по сторонам.
Она прошла к самому краю насыпи, за которой стояли обороняющиеся, встала за спиной у одного из лучников и сама направила его стрелу. Делайс невольно проследил глазами, куда она метит, и увидел, что лучник целится в одну из меотийских сотниц.
Женщина разворачивала коня, чтоб убраться с холма и дать место новым всадницам. Она повернулась спиной, и если б стрела сорвалась сейчас, то прошла бы как раз между лопаток "амазонке". В этот миг возле нее соткался из солнечного света золотой всадник с луком и круглым щитом, которым он прикрыл женщину. Солнечный лучник скользнул золотыми глазами по ряду пантикапейских воинов, усмехнулся и, заметив Делайса, почему-то кивнул ему, как своему знакомому. Не смотря на свою замедленную реакцию, сын архонта успел ужаснуться, что Аполлон Иетрос сражается не на стороне эллинов...
В это время Асандр Большой, не видя ни страшной Совиной Матери, ни солнечного гиперборейца, зато прекрасно поняв, куда целится пантикапейский лучник, с силой ударил того по руке. Выпушенная стрела полетела выше головы "амазонки", но только Делайс мог заметить, как она отскочила от края щита Иетроса.
Разозленная Птица издала жуткий вой и, обернувшись к начальнику стены, вцепилась ему в грудь своими бронзовыми когтями. Асандр шатнулся назад, не понимая, какая сила рвет его на части. Кровь разом брызнула из множества ран на лапы чудовища, и оно растаяло в воздухе. Вслед за Птицей исчез и Аполлон.
Делайс пришел в себя. Ему не сразу удалось встать. Его оруженосец и друг Пелей подхватил господина под руку, и только тут сын архонта понял, что с того момента, как ему в шлем попала стрела, прошло всего одно мгновение.
Они с Пелеем одновременно повернули головы в сторону Асандра и оба закричали разом, наблюдая конец ужасной сцены, начало которой видел только Делайс. Несчастный командир северного участка валялся на земле в луже крови с разорванными грудью и горлом, а в теле его не было ни одной стрелы. Потрясенные воины столпились вокруг своего бывшего командира, не в силах объяснить, что его погубило. Только хриплый надсадный крик Делайса вернул их к реальности -- бой все еще продолжался.
