Поначалу, когда начался отстрел монарших особ, все пришли в ужас. Стоит ли говорить о той панике, что охватила стаю голубокровой дичи! Какую только охрану не выставляли, как только не береглись, каких только детективов не привлекали – все впустую.
В итоге, как это обычно и бывает, народу тема чуток наскучила, и сообщения о гибели того или иного члена царской семьи начали восприниматься как неизбежная часть социального пейзажа. А роскошные похоронные процессии превратились в едва ли не очередную новгородскую достопримечательность, которую с большим удовольствием посещали туристы. Совсем уж циничные владельцы тотализаторов стали принимать ставки на имена следующих жертв. Но власти это безобразие скорейшим образом прекратили, надо же и меру знать, в конце концов!
Небезынтересно также отметить, что умерщвление членов царской семьи происходило крайне беспорядочно. Для террористов не имело значения, была ли жертва официально при короне. Их также не интересовали ближайшие в очереди к трону. Складывалось впечатление, что убийцам важен сам факт уничтожения всех возможных претендентов на царский престол.
Версий в народе гуляло море. Тут и заговор внутри царствующего клана, и военный заговор, и глубоко законспирированная террористическая группа… И с каждым убийством версий становилось все больше. Толку – все меньше.
А учитывая, что количество особ, имеющих право претендовать на трон, все же ограничено, было нетрудно подсчитать, что при сохранении нынешнего темпа отстрела монархия на Руси прекратит существование в ближайшие месяцы. Если, конечно, не будет существенного прибытка со стороны. Однако никакого прибытка не наблюдалось и не прогнозировалось. Никто с Рюриковичами породниться, мягко говоря, не спешил. И даже все заключенные до этого помолвки были по тем или иным уважительным причинам расторгнуты. А ведь раньше-то в очередь выстраивались, чтобы высокородных принцесс да княгинь своих в жены к какому-нибудь завалящему новгородскому графу пристроить…
И вот наконец на Руси остался единственный наследник престола. Ранее тихий и добросердечный филантроп, а ныне законченный параноик Герберт Нежнейший. Ему-то и позвонил в пятницу вечером Соломон Карпович Фон-Ли.
6
Телефонный разговор между ними состоялся короткий. Личная беседа, назначенная на утро следующего дня, оказалась куда как длиннее. А последствия этой беседы получились совершенно фантастическими.
Началось все с того, что в понедельник царь Герберт своим указом, в полном соответствии с действующим законодательством, создал новый избирательный округ. Округ был относительно небольшим, но жутко престижным. Он включал в себя то, что доселе почему-то никогда не рассматривалось в качестве административной единицы, способной произвести на свет депутата парламента. Хотя площадью данная административная единица вполне могла соперничать с городком средних размеров.
