Наверное, память несчастного Ирвина чересчур глубоко въелась в мое сознание. Иначе как объяснить тот факт, что обнаженное тело Риты вызвало у меня такие бурные чувства? Мне стало совсем не по себе, когда рядом с лежащим на полу бюстгальтером упали и черные кружевные трусики. Глядя на то, как капитан уложил девушку на кровать, я едва не потерял сознание. Такого со мной еще не бывало.
Что и говорить, она была прекрасна. Не только память Ирвина, но и мои личные чувства подтверждали это. В конце концов, я умею по достоинству оценить красоту! В самом деле милашка! Эти волосы, эта шея, эта божественная грудь… А какие ноги… Пожалуй, не стоит есть ее сразу.
– Ты что, заснул?
Толчок в плечо заставил меня очнуться. Я и не заметил, как сосредоточил все свое внимание на прелестях Риты.
– Так, задумался… – Вздохнув, я с глубоким сожалением покинул Риту, чтобы вернуться к глупой карточной игре. Втягивая вытянувшееся на пятнадцать метров щупальце и глядя на глупо ухмылявшегося Густава, я окончательно решил, кто станет моей следующей жертвой…
Ужин прошел очень тихо – без обычных шуточек и подначек… Приготовленная Норманом еда заметно подгорела, и все члены команды немедленно почувствовали, как сильно им не хватает Эрика. Он был не только хорошим человеком, но и неплохим коком.
Я полностью разделял настроение команды: у меня стряпня Нормана комом застревала в горле. Но приходилось терпеть, надеясь на то, что скоро я смогу полакомиться чем-нибудь более вкусным.
На ночь – «ночью» на корабле называли время с двадцати двух до шести утра – Мейлер назначил дежурных по кораблю.
Первые четыре часа вахту должны были нести Тонга, Виктор и Иенсон. Им вменялось в обязанность каждый час выходить из каюты и делать обход корабля.
Вторую смену возглавил невысокий коренастый Боцман. Ему в помощники Ник отрядил Нейла и Бориса. До меня и Густава очередь не дошла, чему я был несказанно рад.
Спать я лег в начале одиннадцатого. Проклятый Густав долго болтал о том, где он поселится по прибытии и что будет делать со своей долей добычи… Я-то знал, что ему ничего не улыбается, но расстраивать дурачка не хотелось.
Густав заснул лишь около полуночи. Убедившись, что он действительно спит, я осторожно выпростал оптический рецептор и уже привычно скользнул в вентиляционную отдушину…
Моя милая, нежная Рита спокойно спала, укрывшись одеялом. В каюте горел ночник. В его мягком свете девушка показалась мне еще очаровательнее. Да, в людях действительно есть что-то еще, помимо вкусной плоти. И особенно это касается женщин.
