– Так вот, я решил, что ты прав. Соединенные Штаты в ту пору действительно разваливались на глазах... – Калхари говорил замедленно, словно преодолевая некое внутреннее сопротивление. – Я имею в виду – в политическом отношении. Иных путей, кроме установления опеки ООН над частью территории США, не было. Сама возможность сохранить Штаты представлялась нереальной. Объединенный Совет – любимое супердетище, сконструированное твоей ненаглядной Сарой Алмундсен, – в некотором смысле намного ужасней, чем то правительство, которое существовало у нас ранее. С другой стороны, это лучше, чем режим, установившийся в России или в Китае. Не спорю, я могу ошибаться, однако и сейчас считаю, что Объединенная Земля – меньшее из возможных зол. Вероятно, миллионы павших на последней войне принесены в жертву не напрасно.
– Рад, что ты пришел к такому выводу.
– Дэррил?
– Да.
– Но это не все. Ты – и все вы – словно забыли, за что сражались. Я не хотел бы сейчас вступать с тобой в спор, так как не могу с железной уверенностью утверждать, что я прав. Но ваш Объединенный Совет впадает в варварство. Может, еще и не погрузился по уши, но дело к тому идет. – Он сделал паузу, потом добавил: – Не знаю, допустят ли американцы подобный исход.
– Ты слишком много философствуешь, Малко. Это было уместно, просто замечательно, когда мы были детьми, но в результате вы проиграли войну, – деликатно возразил Амньер.
Малко усмехнулся и продекламировал в ответ:
– "...в республиках больше жизни, больше ненависти, больше жажды мести; республиканцы не потеряли и не могут потерять ничего, кроме воспоминаний о своей прежней свободе..."
Амньер с усмешкой смотрел на Малко:
– Как же, как же. Помню. Никколо Макиавелли, «Государь». Старик мог бы гордиться тобой. В той же самой книге, как мне рассказывали, есть фраза, звучащая примерно так: город, в котором привыкли к свободе, куда легче победить с помощью его жителей, чем каким-либо иным путем. Если ты желаешь стать защитником свободы, следует всегда помнить об этом.
– Да, там есть что-то подобное, – кивнул Малко.
Амньер не ответил, видно, не желал продолжать дискуссию. Некоторое время они молчали. Взгляд Амньера устремился куда-то в пространство, а может, в тот миг ему почудилось что-то невероятное, на чем и взгляд нельзя сфокусировать.
В этот момент к ним приблизилась Сюзанна. Женщина не могла скрыть радости:
– Можешь поздравить...
Взгляд инспектора приобрел осмысленность. Он заинтересованно уставился на Сюзанну.
