Следующим был Башкыздайл. Веселый король, чем-то напоминающий английского многоженца Генриха VIII. Поднакопив силенок, он вырезал целые семьи аристократов, тем самым прикончив вольности, дарованные Путям и Дворам. Между делом король сменил три дюжины жен и присоединил к Хаосу сотню-другую Отражений. Увы, избранная авторами монополярная модель Мироздания не позволяла понятъ, как отнеслись к шалостям Башкыздайла правители Нирваны, которую в ту эпоху населяли воинственные гарпии.
Военные походы истощили казну, госслужащим дважды не выплатили зарплату, так что среди чиновников и офицерства начались беспорядки. Башкыздайл подавил мятеж, бросив в бой личную гвардию и залив Хаос потоками голубого огня. Тем временем некий младший жрец, похитив из храмовых тайников Глаз Змеи, бежал в Дикие Тени, где время течет лениво и вяло. Там этот жрец по имени Дворкин начертал Узор и вместе с сыном, коего звали Оберон, создал патронируемое Единорогом королевство Амбер…
Пролистав книжку, Мерлин понял, что ни хрена здесь больше не вычитает. Сей труд явно создавался в расчете на умственно отсталых. Авторы даже не удосужились пригладить очевидные нестыковки. Во-первых, было совершенно неясно, при каких обстоятельствах Змея лишилась глаза. По официальной версии Храма, это увечье Прародительнице нанесла Единорог, однако могла ли последняя быть настолько сильной до возникновения Лабиринта и Амбера? Во-вторых, откуда взялись Оберон и его королевство в момент рисования Узора? По логике вещей, от появления Лабиринта до рождения сына Дворкина должно было пройти некоторое время…
Мерлин плюнул и стал собираться. На душе было погано: королевский совет — тяжкое испытание для психики.
Братва собралась на стрелку без опоздания. Следуя заведенному в незапамятные тысячелетия ритуалу, Мандор, Сухей, Бансис, Деспил и остававшийся в фаворитах Муакос одновременно козырнулись в Тринадцатиугольный кабинет, затерявшийся в самой неприступной части Руинаада. Карта в руке Мерлина показала, как они рассаживаются. Затем материализовался, повиснув над столом, Колесный Призрак. Не было только Дары: мамуля, как обычно, тянула время, чтобы прибыть последней — она получала непонятное удовольствие, когда все вставали при ее появлении. Наверняка сидела сейчас у себя в Ганту, уставившись в Козырь.
Эти капризы ему порядком надоели, поэтому Мерлин спроецировал в кабинет своего призрака. Изображение бродило по комнате всего пару-другую секунд, но этого хватило, чтобы Дара, попавшись на простенькую уловку, поспешила присоединиться к остальным.
