— На сегодня хватит, все свободны, — сказал он лениво и, когда Дара с Мандором ушли, вытащил из Колоды картонку, на которой было нарисовано янтарное колечко. — Сынуля, где шляешься?
— Я здесь, па! — гаркнул, материализовавшись в трех шагах, Колесный Призрак.
Не изменив дурной привычке, Межтенье опять предстало в новом обличье. Справа день, слева ночь — в такой вот декорации Мерлин шагал по бесконечной серой тропе. Предметы долго маячили впереди, потом вдруг выяснялось, что ты уже прошел мимо, и они оказались далеко за спиной.
Если верить «роллексу», Мерлин второй час преодолевал занудливо пересеченную местность. Горка — спуск, снова горка и снова спуск — словно едешь на трамвае по Сан-Франциско.
Путь был указан достаточно четко — узкая полоса полумрака между пространством ослепительного жаркого полдня и зоной непроглядной тьмы. Шаг вправо от сумрака — обжигает, шаг влево — замерзнешь. Ничего не оставалось, кроме как тупо брести в серых сумерках по серому холмистому полю.
Дороги в нормальном смысле тоже не было — гладкая упругая поверхность, усеянная геометрически безупречными ячейками вздутий. Мерлин подозревал, что эти псевдохолмики имеются и в Зоне Мрака, но проверять эту догадку не стал. Несколько раз Колесный Призрак взлетал повыше, чтобы оглядеть окрестности, а вернувшись, подтверждал, что они движутся в правильном направлении.
Погладив непривычно молчаливую Фракир, Мерлин осведомился:
— Мне решили устроить выволочку?
— В каком смысле? — переспросила веревка-удушительница.
— Наверняка хозяевам этой вечеринки известно, что я заглянул в гости. И с какой целью заглянул, тоже известно. Тем не менее никто не желает выходить навстречу.
Молчание Фракир затянулось. За это время Мерлин успел преодолеть два холма и подняться на третий.
— Не могу ответить, — сообщила веревка.
— Не можешь или не имеешь права? Она сказала уклончиво:
— Я — всего лишь передаточная инстанция.
— Но ведь кое-что ты должна знать.
— Кое-что — это очень немного.
— Не желаешь поделиться этой крупицей знаний? Фракир снова сделала паузу, потом осторожно сказала:
— Не уверена, что мне разрешат произнести больше двух слов, которые вряд ли будут содержать много информации.
— И что же произойдет, если ты осмелишься?
— Даже не хочется об этом думать.
— Между тем ты уже сообщила довольно ценную информацию, но никаких карательных мер против тебя никто не принял.
Фракир слабо шевельнулась, покрепче прижавшись к запястью, и в панике пискнула:
