Яркий огонь слуги зажигать боялись и встретили прелата с маленькими масляными фонариками, прикрытыми войлочными колпаками. Здесь были и уцелевшие солдаты.
Зная, что казармы разорены, прелат ожидал увидеть двор заваленным битым камнем, однако гвардейцы не сидели без дела и после налета чудовищ начали разбирать завалы.
Все это прелату сообщил один из сержантов. Прежнего докладчика – управляющего замком Дизрая – было не видно, он получил ранения и лежал в лакейской.
– А теперь навестить семью, – сказал прелат, выслушав короткий доклад о ситуации. – Мэйджор, пойдем со мной, я хочу, чтобы ты все время был рядом.
– Конечно, господин прелат, – отозвался Бекет и отдал повод лошади одному из гвардейцев.
Он понимал, что в этой непростой ситуации прелату хотелось на кого-то опереться, а Бекет оказался самым осведомленным в том, что касалось разбойников.
Тревис увязался за ними, его присутствие возле Гудрофа даже не обсуждалось.
Когда они вошли под замковые своды, слуги побежали по лестницам и начали зажигать подвесные фонари, отчего вокруг стало светло.
Часовые на лестнице с удивлением смотрели на странную одежду Бекета, смутно узнавая в нем недавнего новичка. Кое-где на стенах виднелись следы посещения замка незваными гостями: сбитая штукатурка, царапины. В одной из ниш от статуи остался лишь постамент, но обломки слуги уже убрали. Створка двери на втором этаже оказалась отмечена пулевыми пробоинами, однако прелат не обратил на это внимания и прошел мимо.
Тревис и Бекет отстали от него в длинном коридоре, и далее прелата сопровождали трое слуг.
Возле двери Амалии Гудроф остановился, помедлил мгновение и осторожно дотронулся до рукояти. Видевший это Бекет предположил, что прелат войдет внутрь покоев, но тот вдруг резко отдернул руку и поспешил дальше.
– Только сейчас почувствовал, что ноги почти отваливаются, – пожаловался Тревис и похлопал себя по голенищам.
– Давай присядем, я тоже набегался. Мы ведь уже часов семнадцать на ногах.
Бекет сел на ступеньку, снял фуражку и пригладил волосы.
Тревис сел рядом и растянул на колене потерявшую всякую форму шляпу.
Затем обернулся и позвал негромко:
– Эй, кто-нибудь!
Из коридора выглянул пожилой лакей.
– Битурд?
– Он самый, ваша милость, – ответил лакей, кланяясь.
– Принеси чего-нибудь пожрать. Можно просто кусок хлеба…
– С кухни, ваша милость?
– Да какая кухня, сейчас его светлость выйдет и нам опять бежать. Принеси откуда поближе.
– Одну минуту, ваша милость.
