Ломинадзе видел в Завенягине сильнейшего руководителя народнохозяйственного строительства, его способность твердо вести хозяйство намеченным курсом и доводить дело до намеченной цели. В 1936 году Магнитогорский металлургический комбинат стал прибыльным. Прогнозы его противников, а их было на его пути немало, и, в частности, Троцкого, не оправдались. Магнитка и сегодня дает самую дешевую продукцию и продолжает быть флагманом черной металлургии СССР.
Эти два человека, имея взаимную неприязнь, умели ее скрывать от постороннего взгляда и действовать рука об руку — двигать вперед на порученном участке нашу страну.
Абрам Павлович и в семейной жизни вел себя просто и непосредственно. Вот что мне рассказал его референт: «В один из летних дней, неожиданно для Завенягина, в доме появляется его отец — потомственный паровозный машинист. Встретив дома отца, он вполне естественно спросил:
— Почему не предупредил телеграммой о своем приезде, я бы выслал машину на вокзал.
Отец ответил ему с усмешкой:
— Это вы, наши приказчики, привыкли разъезжать на автомобилях, а мы, хозяева страны, предпочитаем пешочком ходить, так здоровее будем.
Они, во время отпуска отца, иногда садились в саду на скамеечку и запросто пели русские песни». Вот таким простым человеком был Авраамий Павлович Завенягин.
Наверное, мало кто знает, что этот человек в содружестве с Курчатовым стоял во главе строительства первой атомной бомбы, первой водородной бомбы, первой атомной электростанции, что за время войны награжден не одним орденом Ленина, и что он был дважды Героем Социалистического Труда, и что в 1938 году, будучи заместителем наркомтяжпрома (Кагановича), благодаря проискам Кагановича, был отправлен в Норильск строить полиметаллический комбинат, носящий теперь имя Авраамия Павловича Завенягина.
Работая на плотине, я вынужден был сняться с партийного учета в Магнитогорске, в связи с тем, что плотина относилась к Агаповскому району Челябинской области. Связи с Агаповским райкомом я не заимел, в его актив не стремился, т. к. был загружен общественной работой в городе, продолжая возглавлять инженерно-техническую секцию Магнитостроя и работой в ДИТРе, как зам. председателя его правления.
В 1935 году, в связи с убийством 1 декабря 1934 т. Сергея Мироновича Кирова и самоубийством Ломинадзе, начались, пока еще редкие, аресты отдельных работников. Был арестован заместитель Завенягина по строительству Альперович, сменивший Ильдрыма. Мне приходилось часто бывать и решать текущие вопросы снабжения материально-техническими ресурсами и оборудованием. Всегда встречал понимание и помощь с его стороны. Наши потребности отоваривались в плане удовлетворительно. Контакт был тесным и деловым. Вопрос о происках врагов народа был вынесен на обсуждение в партийных организациях, в. т. ч. и нашей. Состоялось оно, кажется, в августе, с повесткой дня о повышении бдительности коммунистов в связи с вылазками врагов народа, тем более, что и у нас на плотине в это время был арестован как троцкист, прораб левого берега Лосев, который действительно не старался скрывать своих взглядов и несогласие с линией партии. Доклад на собрании делал второй секретарь райкома партии. В своем докладе, говоря об Альперовиче, особо подчеркнул то, что на плотине есть коммунисты Агеев и Конаржевский, которые имели дело с Альперовичем, и им надо будет выступить и охарактеризовать Альперовича, его вредительскую деятельность. Мы с Агеевым Николаем Дмитриевичем, ст. прорабом плотины, (впоследствии заместителем Устинова), сидели на одной парте, посмотрели друг на друга и шопотом Николай Дмитриевич спросил меня:
