— Задержитесь ли вы здесь до завтра, господин Панкрац?
— По-видимому. Почему вы спрашиваете?
Капитан взял в руку рюмку, наклонился к нему еще ближе, собираясь чокнуться.
— Хорошее вино, не правда ли? — сказал он громко и сощурился, а затем добавил тише: — Не хотели бы вы меня навестить? Давно обещаете, а я скоро уезжаю, и, возможно, мы больше никогда не увидимся!
Йошко еще в городе рассказал Панкрацу о неприятностях капитана, связанных с плохим ведением хозяйства Васо, знал он и о той особой слабости, которую к нему питает капитан, как он его уважает и как всегда рад с ним побеседовать. Разговоры эти всегда заканчивались пьянкой, если же у Панкраца не было денег, он их занимал у капитана и, как правило, не отдавал. Не зовет ли его к себе капитан сейчас, до отъезда, чтобы он вернул ему долги?
— Я ваш должник, капитан!
— Ах, не говорите мне о долгах! Отдадите, когда начнете сами зарабатывать! Со студенческой жизнью я знаком по кадетской школе! Приходите просто так! У вас в городе есть друзья, с которыми вы можете вволю наговориться, а мне здесь не с кем словом обмолвиться! Не с ним же… — капитан поднял глаза на Васо. Тот на него всего минуту назад как-то укоризненно взглянул, продолжая слушать нотариуса, который, смеша женщин, а иногда и Йошко, рассказывал о кинокомедии, которую недавно видел в городе, находясь там по делам службы.
— Актера звали… его звали… — он никак не мог вспомнить, — кажется, Гарри Ллойд.
— Может, Ллойд Джордж? — вмешался Васо.
— Это политический деятель! — с серьезным видом вставил Йошко.
— Если его фамилия Ллойд, — не сдавался Васо, — то, конечно, это англичанин. Это имя носит английская пароходная компания, не может быть, чтобы все англичане и все, что есть в Англии, называлось одним и тем же именем! Ты не ошибаешься?
— Вспомнил! Гарольд Ллойд! — торжествующе воскликнул нотариус.
Панкраца забавлял этот разговор, он его с интересом слушал и к капитану обернулся минуту спустя, потрепал его по плечу и сказал:
— Приду! Надеюсь, у вас еще осталось с Рождества то вино?
— Осталось, правда, немного, но нам хватит! — капитан весело подмигнул, затем растянул двумя пальцами краешки губ и, сидя в таком положении, задумался, напоминая пьяного, тщетно пытающегося поймать ускользающую мысль. — Знаете, — проговорил он через некоторое время, — все мне надоело, я бы хотел поменять службу!
Нотариус продолжал рассказывать о проделках Гарольда Ллойда, и все дружно смеялись. Панкрац сделал вид, что не расслышал капитана.
