— Ѣдутъ, сказала Катерина.
— Ъдутъ, ѣдутъ. Это наши, пострѣлъ ихъ раз-стрѣли, проклятыхъ... отозвалась Пелагея, вдругъ сразу вновь загорѣвшаяся злобой на сына.
Немного не дойдя до Брыкаловской усадьбы, на вершинѣ крутого пригорка бабы встрѣтили Сашку съ товарищами. Всю дорогу парни, ни о семъ предвари-тельно не сговариваясь, парочно мѣшкали, и хотя отъ Хлябина до Шепталова считалось менѣе четырехъ верстъ, на переѣздъ имъ понадобилось больше двухъ часовъ. Они пили водку .въ Хлябинѣ, выпросивъ у одной пьяницы-хозяйки чайную чашку, за что и ее угощали, потомъ останавливались на полдорогѣ между Хлябинымъ и Брыкаловымъ и тоже пили водку, на-конецъ, сдѣлали послѣдній привалъ за Брыкаловской усадьбой, и хотя покончили всю водку и всѣ закуски, но простояли еще долго. Наконецъ, всѣмъ имъ на-доѣло стоять.
— Поѣдемъ домой, робя. Чего? сказалъ Сашка.
И парни, только-что медлившіѳ именно для того,
чтобы не встрѣтить никого въ деревнѣ и боявшіеся, что еще рано, молча согласились, что вечеръ ужѳ прошелъ, что ужѳ щніхітчопо порядоч>понс>аі>Л.іш>Г лоукащійся спать деревенскій ліодъ давно уже йирно почиваетъ. Но только что парни поднялнсь на вер-шину пригорка, какъ встрѣтили бабъ.
Въ первое мгновеніе эта встрѣча поразила ихъ, какъ налетѣвшая не вѣсть откуда нежданная-негадан-ная гроза.
X.
— Ну, ■ што-жъ, ѣдешь, песъ безхозяйный, пьянй-ца несчастная, вылопни твои глазы! Получилъ рас-четъ за гнилу, сказывай, получилъ? Што-жъ молчишь? аль оглохъ? закричала Пелагея на сына, когда те-лѣга еще не успѣла поровняться съ бабами.
Сашка машинально придержалъ лошадь. Онъ мол-чалъ, разглядывая въ темнотѣ спутницъ матери, и, догадываясь уже, кто онѣ, совершенно растерялся.
— Гдѣ пропадалъ? а? у кабаковъ углы обтиравши въ городѣ, шатунъ несчастный... Гдѣ деньги? Полу-чилъ расчетъ за гнилу?
Сашка оправился, по тону матери заключивъ, что бабамъ ничего еще не извѣстно объ убійствѣ Ивана.
— Ну, получилъ, чего?
— Отдай, песъ. Добромъ прошу, отдай.
— Пошла къ чорту. Чего пристала?
— Фтдай, подлецъ!
— Нашла дурака. Такъ тебѣ и отдалъ. Какъ же...
— А-ахъ, злодѣй, погибели на тебя нѣту-ти, ка-торжника... закричала Пелагея и замахнулась на сына палкой. ■
— Ударь, уДарь, только того и жду... Всю морду расквашу. Такъ и знай...
— Матери-то? проклято-ой, дьяволовъ сы-ынъ!
— А то кому же? Думаешь, погляжу на тебя. Чего лаешЬся? Ты, што ли, деньги заработала? Самъ зара-батываю, самъ и пропиваю. Никто мнѣ не дкйЗЪ».,
Акулийа, нѳ терпѣвшая ругайи й ни йодъ йаТкййъ видомъ не допускавшая ее у себя въ семьѣ и тутъ хотѣла положить конецъ грубымъ препирательствамъ Сашки съ матерью.
