– Тогда давайте все-таки поговорим с теми, кто имел доступ в вашу квартиру. Другого выхода пока нет.
– Хорошо, – согласилась она.
– И еще один вопрос. Почему вы поехали из Покровска ночной электричкой?
– Я не хотела бы отвечать… Тем более что это вряд ли относится к делу.
О боже! Разговаривать с ней было чрезвычайно трудно.
С виду такая вот домашняя «овечка» с тусклой химией на голове и наивными глазками маленькой девочки, совершенно не подходящими к ее внушительной комплекции, – и сплошные тайны! Причем, судя по тому, как она отводит глазки, тайны у нее все насквозь порочные.
Я начинала терять терпение. Больше всего хотелось развернуться и уйти отсюда прочь. Пусть себе сидят со своим трупом, сколько заблагорассудится, честное слово!
Слава богу, наш совершенно бессмысленный, приводящий меня в бешенство разговор прервал звонок в дверь. Нещадов пошел открывать. К моему облегчению, на пороге возникла длинная фигура Андрея Петровича Ларикова.
* * *
– Пойдем, – сказала я ему, чтобы опередить взрыв эмоций с его стороны.
– Куда?
– В ванную, – пожала я плечами. – Труп все еще там.
– Так ты что, не шутила?
– Я похожа на кретинку?
– Да уж…
Лариков прошел в ванную и опустился на корточки, внимательно рассматривая нашего «купальщика».
– А милицию вызвали? – спросил он.
– Пока нет. Людмила боится, что в убийстве обвинят ее.
– Правильно боится, – безжалостно подтвердил ее опасения мой босс. – Лично у меня сразу возникают такие подозрения. А у них эти подозрения станут настойчивыми до маниакальности… И все-таки милицию я вызову. Поскольку мне нужно заключение судмедэкспертизы, а где я ее возьму, кроме как у наших правоохранительных органов?
– Но ведь ее посадят, и мы лишимся ценного свидетеля, – возмутилась я.
– Попробую уговорить их повременить с приговором, – вздохнул Лариков. – Хотя ничего утешительного сказать ей не могу. Вполне закономерно обвинить ее в убийстве, поскольку…
– Есть еще двое, которых точно так же можно в этом обвинить, – мрачно сообщила я. – А Людмила, к слову сказать, вообще этой ночью отсутствовала. Была в Покровске.
– Кстати, кто этот человек?
Он встал в полный рост и задумчиво рассматривал лицо покойника.
– Никто сей тайны не открыл, увы, – развела я руками. – Более того, вся собравшаяся тут компания уверяет, что личность убиенного им неизвестна. Я могу только заключить из собственных наблюдений, что человек этот относится к «новым русским», то есть к «новым восточным». Судя по его крупному носу и длинным ресницам, а также по темному оттенку кожи.
