Вечером нам наконец-то можно в гости к Фицмартинам — наверное, мама и папа заверили их, что Клару больше не тошнит. В огромной гостиной Фицмартинов мы садимся на диван, он такой огромный, что кажется: одно неловкое движение — и тебя затянет в его недра. Нам бы такой диван на пользу не пошел. Слишком мы жирные.
Когда мы уселись, позвонили в дверь.
Мистер и миссис Фицмартин удивленно переглянулись. Мистер Фицмартин пожал плечами и пошел открывать.
— О! — донеслось из прихожей. — Это ты! Давненько не виделись!
А потом мистер Фицмартин снова появился. За ним в гостиную вошел Тони.
— Тони! — восклицают мама и миссис Фицмартин одновременно.
— Столько красавиц в одной комнате! — говорит Тони и сначала обнимает маму, а потом миссис Фицмартин. Меня, Клару и Нелли он треплет по волосам.
«Хай, Вольфганг!» «Хай, Тони!» Папа даже не встает, чтобы пожать Тони руку, он просто коротко ему кивает.
Тони втискивается на диван между мамой и Кларой. Он ужасно доволен и потирает руки.
— Как же здорово снова увидеться с вами! Что же вы мне не сказали, что Моника и Вольфганг снова приехали?
— Э-м-м, — мистер Фицмартин переминается с ноги на ногу и трет подбородок.
— Это была внезапная идея, — говорит мама.
О да, такая внезапная, что мы уже за три месяца купили авиабилеты.
— Я посмотрю, как там ужин! — мать Нелли встает.
Когда она скрывается за дверью, мистер Фицмартин садится на ее место рядом с папой и откашливается. Никто не произносит ни слова. — Ну так вот… — мистер Фицмартин барабанит пальцами по столу.
— А как там с работой? — спрашивает наконец Тони у папы.
— Хорошо, — отвечает папа, — даже очень хорошо.
Тони кивает.
— Ты все еще придерживаешься этой идеи свободы выбора?
Папа внимательно смотрит на него.
— Что значит — идеи?
Тони улыбается.
— Вольфганг… — Он поворачивается ко мне и Кларе. — Ваш папа все еще думает, что существует что-то вроде свободы выбора.
Клара заинтересованно кивает и сдвигает указательным пальцем рептильи очки на лоб.
— А что, ее не существует? — спрашиваю я.
Тони откидывается на спинку дивана и сцепляет руки за головой.
— Нет. Свобода выбора — это иллюзия. Если мне кажется, что я что-то решаю, на самом-то деле решение уже принято. Посмотри-ка на меня: если я вижу красивую женщину, — Тони кивает маме, — я думаю, что хочу ее, потому что она мне нравится. Но на самом-то деле все за меня решают химические процессы в моей голове. Мне только выдается готовое решение, после того как нейроны и вещества мозга все обмозговали. Конечно, я все равно уверен, что сам принял решение. Это наша, человеческая фикция.
