— Бумаги пишутся только для любопытных. Главное же нужно держать в голове! Ведь любопытство и болтливость — близкие родственники… Всю информацию докладывать непосредственно мне, и лишь с моего разрешения впредь, если потребуется, ориентировать очень узкий круг людей. По каналу немцам говорить только правду, неукоснительно исходя из принципа: «Лучше промолчать, чем солгать».
Со временем я привык к этой манере Андропова дословно повторять свои наставления, не расценивая их как недоверие к моему интеллекту, скорее, списывая за счет слабости его памяти и привычки всякий раз «вбивать гвоздь по шляпку».
Покончив с инструктажем, он вновь вернулся к приятному, а именно к только что состоявшемуся разговору с Брежневым.
— Как вы, конечно, поняли, мы на днях с Леонидом Ильичом подробно обсуждали общее положение во внешней политике, и он полностью согласился, что без западных немцев нам сложно будет вылезти из сложившейся ситуации. Да и они без нас так и останутся в состоянии «глубокой заморозки»… Перед нами сейчас лежит отрезок пути, который мы должны к обоюдной выгоде пройти вместе. И это надо сделать, не теряя времени. Как только пройдут выборы и прояснится расстановка сил, не ждите ни дня, сразу начинайте действовать.
В Германии точнее всего предсказывают девальвацию, хуже погоду. С переизбранием канцлера дело обстоит сложнее. Относительно выборов 1969 года каких только не было слухов и предположений! Когда после подсчета голосов объявили, что канцлером будет Кизингер, и его поспешила поздравить американская администрация, все удивились. Чуть позже, когда объявили, что канцлером таки стал Вилли Брандт, и его поздравил весь мир, удивились вдвойне.
Сев в кресло канцлера, Брандт использовал для своего политического старта взлетную полосу, ведущую в сторону Советского Союза, подготовленную им еще в бытность министром иностранных дел. Шмельцер словно услышал призыв Андропова не терять ни дня и срочно затребовал Леднева в Германию.
За сутки до его вылета Андропов пригласил меня к себе и протянул молча две страницы машинописного текста. Это было конфиденциальное письмо Брандта, адресованное советскому премьер-министру Алексею Косыгину.
Брандт, к сожалению, не знал, что внешнеполитические функции на Косыгина возлагались лишь чисто формально. На деле все вопросы такого характера решали Громыко и в не меньшей степени Андропов.
Судя по отметкам на листках, письмо это Косыгин переслал Брежневу, а тот направил Андропову, ибо организация конфиденциального канала была именно его идеей, а следовательно, и его заботой.
