— Капитан, ваша шляпа!
Еще одна проблема. Отпустить ее руку или стеганое одеяло? Ее рука такая приятная… К черту скромность! Кузина Триста все равно ничего не видит, а после того как Сахарная Энн за ним ухаживала, для нее не осталось никаких тайн.
Он отпустил стеганое одеяло и снял шляпу.
— Рад познакомиться с вами, мэм, очень обязан вам за гостеприимство.
— Я зайду к тебе попозже, Триста, — пообещала Сахарная Энн.
Уэбб мог поклясться, что выражение лица старухи смягчила едва заметная улыбка. Он снова нахлобучил шляпу и одной рукой подтянул стеганое одеяло.
— Нам надо поговорить, — сказал он Сахарной Энн. — Давайте пройдем ко мне в комнату.
Она пробовала отказаться, но он крепко держал ее и тянул за собой.
Когда они вошли к нему в комнату, Сахарная Энн взмолилась:
— Капитан, пожалуйста. Так вы мне что-нибудь сломаете.
Он быстро отдернул руку.
— Простите. Мы должны поговорить. Я слышал историю о каком-то адвокатишке, его гадких делишках против вашей кузины и хочу знать, что происходит?
— Это семейное дело, сэр. Ничего такого, что касалось бы вас.
— Черта с два! Если это жулик, я с ним разберусь. Вы забыли, что я — техасский рейнджер?
Она глубоко вздохнула:
— Хорошо, сэр, но сначала вы Должны вернуться в постель.
Она, сморщив нос, выдернула сигару у него изо рта и положила ее в маленькую фарфоровую пепельницу рядом с умывальником, затем, сняв шляпу с его головы, положила ее на сундук, после чего отвернула простыню и стала ждать. Неумолимый взгляд ее говорил о том, что она не уступит ни на йоту и возражать бессмысленно. После того как Уэбб забрался в кровать, Сахарная Энн натянула на него простыню и, накрыв поверх стеганым одеялом, аккуратно его расправила.
— Итак, — сказал он, — я в постели. Теперь говорите.
Вздохнув еще раз, она села на стул рядом с кроватью.
— Мне неловко обсуждать с посторонним личные дела.
— Я это уже слышал. Продолжайте. Может быть, я смогу помочь.
Сахарная Энн рассказала о бумаге, которая давала Ричарду Фицуоррену власть над бизнесом ее родственницы, и о его угрозах в адрес каждого в этом доме.
— Гм… Первый вопрос — бумага подлинная?
— Не знаю. Именно это я и хочу выяснить. Когда я была ребенком и росла здесь, моей лучшей подругой считалась Люси Маллой — теперь она Люси Тикнор. Ее отец — судья. Я собираюсь увидеться с Люси завтра утром и узнать, могут ли они с отцом чем-нибудь помочь.
— Не лучше ли мне поговорить с судьей Маллоем?
— Нет, спасибо, — натянуто ответила она. — Я займусь этим сама, так же, как занималась хозяйственными счетами сегодня утром.
