- Вот это да! - удивился Всеволод. - Батюшке они совсем другое говорили! И десятины во всем не просили. А это и вправду, больше на насмешку похоже.
- Ты б дядю моего видел, когда он все это выслушал! - усмехнулся Роман.
- И что Юрий Игоревич им ответил? - заинтересовался Всеволод.
- Сказал, что когда нас в живых не будет, пусть тогда забирают всё!
- Достойно! Хорошо ответил! - важно одобрил Еремей Глебович. - Горд, вельми, Юрий Игоревич.
- А мы рязанцы все такие! Честь и доблесть воинскую мы превыше всего ставим, - сказал Роман будничным тоном, ничуть не рисуясь. Так говорят о чем-то само собой разумеющемся.
- Ну а дальше-то что было? - Всеволод нетерпеливо поерзал на широкой, застеленной шемаханским ковром лавке.
- Дальше дядя послал за помощью к твоему батюшке и начал войско собирать, - продолжил историю коломенский князь. - Только сперва, надо было время выиграть. Поэтому Юрий Игоревич послал в стан татарский своего сына Фёдора с дарами богатыми. Фёдор должен был переговоры начать и по возможности затянуть их на сколько получится. Он должен был сказать царю Батыю, что земля рязанская готова ему покориться, вот только дань, что он запросил, больно велика. Дядя думал, что пока Фёдор о дани торговаться будет, он рать исполчит, и помощи от Юрия Всеволодовича дождется. А там уже можно будет и по-иному с царём Батыем потолковать. Да только татары всё посольство наше перебили, сохранив жизнь лишь Апонице, слуге Фёдора. Они дали ему коня и в Рязань отпустили. Апоница в молодости был воем изрядным. Не мог он в стане врага побывать и сил его не сосчитать. Об том его дядя и спросил. Апоница ответил, что воев татарских в стане не более десяти тысяч. Потому мы и вышли им навстречу. Десять тысяч мы при удаче могли побить. Ну а если бы нам не повезло, то все одно, после такой битвы, татары бы на нашу землю уже не пошли.
- Стало быть, их более десяти тысяч оказалось? - переспросил Еремей Глебович.
- Думаю, что поболее, - кивнул Роман. - А на сколько - бог весть.
Половинка ворот была раскрыта, и Олег беспрепятственно прошел на княжеский двор. Прямо перед ним возвышалось длинное бревенчатое здание. Его центральная часть представляла собой квадратную трехэтажную башню, а примыкавшие к ней крылья были срублены в два этажа, их двускатная кровля была набрана из длинных почерневших от непогоды досок. Крыша башни, высокая и крутая, на четыре ската, сверху была, как бы обрезана. Там располагалась дозорная площадка, а над ней что-то типа шпиля - острая вытянутая пирамидка на столбах из толстых бревен.
