— Как пленницу?
— Похоже на то.
Грейс подалась вперед и с горячностью заговорила:
— Можешь сказать, что я сумасшедшая, если хочешь, но я уверена, что какое-то время она была на чердаке ван Стерпов. У меня нет доказательств, кроме старого меха и того, что Эбба хотела почему-то убедить меня, что там никого нет. Это только ощущение, но не смейся.
— Я не смеюсь. А теперь смотри, — сказал Польсон, указывая в окно. — Там что-то происходит.
— Что?
— Доктор Бейк с довольно большим чемоданом. С таким не ходят к пациентам, правда? Он взял бы тогда саквояж. Интересно. — Польсон поднялся. — Извини, Грейс, я вдруг почувствовал, что мне необходимо проконсультироваться с доктором насчет свища.
Он исчез и вернулся через несколько минут. Доктор Бейк не может проконсультировать его, он уехал на медицинскую конференцию в Копенгаген. Он не сказал, когда вернется. Возможно, через неделю, сообщила сестра, он обещал оттуда позвонить.
— Но он ничего не говорил про это, — сказала Грейс.
— Нет, конечно, нет.
— А действительно ли в Копенгагене конференция?
— Мы это можем легко выяснить. И думаю, что она будет. Вряд ли он это выдумал. Но решение поехать возникло в последнюю минуту. Интересно — почему? Ну ладно, ешь и пойдем.
Им везло и дальше — когда они шли из ресторана по узкой улочке, они наткнулись на спешащую куда-то медсестру. Видимо, Свен разрешил ей уйти домой, и она быстро шла в тяжелом твидовом пальто и потрепанной меховой шапке, почти целиком закрывавшей ее маленькое личико. Грейс заметила, какие красные у нее глаза. От слез или от ветра?
Что такого мог сказать ей Свен? Что не вернется обратно?
Как только они пришли домой, позвонил Питер Синклер. Он названивал каждые десять минут, сказал он. Где была Грейс?
— Мы ходили на ланч. — И ей показалось, что он вздохнул с облегчением.
— Вы ведете себя разумнее, чем моя жена. Она не может даже смотреть на еду. Я побоялся, что полиция утащила вас и учинила допрос.
— Нет, но они приходили сюда.
— И нашли что-то важное? В дневнике или еще где-то?
— Они не слишком им интересовались.
— Значит, они не разделяют вашу точку зрения на дневник?
— Нет, они предпочитают факты, а не фантазии.
Питер засмеялся.
— Да, вы знаете, Вилла любила дурачить людей.
— Да, но, в конце концов, ее одурачили. Не так ли?
Голос Питера стал серьезным.
— Нет смысла напоминать мне об этом, Грейс. Я звоню, чтобы узнать, выходите ли вы из дома. Я должен быть в офисе, но Кейт меня беспокоит. Она в ужасном состоянии, и это передается детям. Мне не хочется оставлять их с ней. Не могли бы вы увести их часа на два? И вам было бы веселее. Может, вы покинете свою мрачную квартиру?
