Вот и решил я ему сегодня проверку устроить. Бровик стоит у стола и лук мелко чекрыжит, а Молява прохаживается от плиты, где у него рыба в котлах варится, до другого конца стола, где поварята лебедей перьями обвешивают. Работа тонкая, ответственная, не может их Молява оставить без присмотра. И рыбу, видимо, тоже надо не упустить. Вот-вот с огня снимать придется. А Бровик лук режет и в огромную сковороду сбрасывает, что рядом с ним стоит. Штук тридцать, наверное, луковиц уже искромсал. А сел я как раз между столом и плитой – так от этого лука весь соплями и слезами изошелся. Этот Бровик, гад, еще смеялся надо мной. Будешь, мол, знать, какова она, кухонная работа.
Я такую же сковороду, что перед Бровиком стоит, приглядел и на край печи пристроил, так чтобы она согрелась, но не очень. Вот слышу, Молява поварят кроет почем зря – что-то они там с лебедями напортачили. И орет: «Бровик, поди сюда! Лебедей спасать надо!» Тот бросается на выручку. А я в это время приготовленную сковороду достал, лук в нее пересыпал и вместо холодной поставил. Холодную же отправил на печь. Бровик возвращается и хвать голой рукой за сковороду! Заорал как резаный, глаза закатил – и бац в обморок. А сковорода меж тем, я тебе скажу, и горячей толком не была. Вот… – Ероха продемонстрировал свою ладонь. – У меня только с краю чуть покраснело. А сковорода после этого еще немного на столе постояла, охладилась, пока Бровик не вернулся. Ну вот… Хлопнулся он в обморок. Я к нему. Тут и Молява подбегает. «Что с ним?» – спрашиваю. «Не знаю, – отвечает. – Помоги ему». Тут у него вода из котла прямо на плиту побежала, и Молява бросился рыбу свою спасать.
Я же Бровика по щекам постучал, водичкой холодной на него побрызгал, ладонь его осмотрел. На ладони – ни следа. Бровик глаза открыл и спрашивает: «Ты сковороду на горячую подменил?» «Нет, – отвечаю. – Сама от плиты нагрелась». Он на ноги вскочил, за нож схватился. «Убью!» – орет. Ну я и смылся… Крикнул ему напоследок, что будет знать, как смеяться надо мной, и смылся.
– Жаль, – промолвил Валентин. – Жаль, что он тебя вычислил.
– Нет, ну сам подумай, Минь, – надулся сразу же Ероха. – Другого там никого не было. Только на меня он и мог подумать. А что крикнул я ему…
– Ты молодец, Ероха. – Валентин хлопнул его по плечу. – Все ты правильно сделал. И крикнул ему правильно. Конечно, было бы лучше, если бы он тебя не вычислил, но что поделаешь… Так тоже неплохо получилось.
