— Нет, — возразил ее муж. — Я не злюсь. Но почему? Зачем тебе все время лежать?
Мистер Хинчер ждал.
— Ты будешь смеяться, — мягко упрекнула его миссис Хинчер.
— Не буду.
— Нет, будешь.
— Дорогая, — начал Хинчер, снова присев на край кровати. — Что ты такое говоришь?
Миссис Хинчер крепко сжала руку мужа, будто пытаясь набраться силы для своих слов. Она говорила медленно. Голос был смелым и спокойным, но все же Хинчер почувствовал в нем едва заметную нотку страха.
— Я так отчаянно хочу, чтобы ребенок родился здоровым, дорогой. Я боюсь упасть. Боюсь всего, — миссис Хинчер остановилась, резко сжала руку мужа, словно ее воображение посетил отчетливый кошмар. Она продолжила. — Машины, грузовики, все остальное. Я так боюсь. Если я останусь в постели, смогу больше думать о тебе и о нем.
Такое обращение к будущему ребенку смягчило сердце Хинчера, он отступил. Голос его был чрезвычайно робким, впрочем, не без приказных ноток:
— Ты останешься в постели. Останешься столько, сколько посчитаешь нужным.
Ее ответ, хотя и краткий, казалось, делал мистера Хинчера бессмертным. Она лишь произнесла:
— Дорогой.
Мистер Хинчер погладил руку жены и повторил:
— Оставайся в постели так долго, как посчитаешь нужным.
Казалось, они погрузились в полнейшее молчание. Миссис Хинчер нарушила его, но очень неохотно:
— Дорогой, я хочу еще кое о чем попросить. Не говори никому. Не говори никому, что я в постели. Скажи, я вернулась в Нью-Йорк, к сестре. Скажи, что у меня сестра заболела.
— Но почему? — мягко спросил Хинчер.
— Они будут смеяться, — сказала миссис Хинчер.
— Они все будут смеяться. Я знаю.
— Не будут, — жестко возразил Хинчер.
— Будут. Я знаю, будут, — задумчиво ответила ему жена. — Рут Симпкинс будет. Я так ее и слышу.
— Эта дура, — отмахнулся Хинчер.
— Да, дорогой, но она будет смеяться надо мной. Они все будут. Я знаю. Дорогой, пообещай рассказать им, что я уехала в Нью-Йорк к сестре. Чтобы они не знали, что я дома. Скажи, что ездишь ко мне на выходных. А сам можешь уезжать в Кейп Код, рыбачить. Ты сможешь рыбачить. За покупками будет ходить Софи. Она.
Мистер Хинчер был немного напуган. В спокойном, милом голосе миссис Хинчер зазвучало волнение. Он был странно неприятен. Хинчер резко поднял свободную руку.
— Подожди минуту.
— Ну-ка, — мистер Хинчер поднял руку на манер полицейского. — Полегче.
Он был немного напуган. В спокойном, милом голосе миссис Хинчер зазвучало волнение. Он был странно неприятен.
Внезапно рука миссис Хинчер высвободилась из руки мужа: не вырвалась, не выскользнула — миссис Хинчер просто убрала ее.
