Так мы и сделали и никогда об этом не жалели. Первые года два нам пришлось тяжело, жили на фунт в неделю, зато я мог в любой день пойти рисовать, а коли не хотел, так и не шел. С тех пор я — самый счастливый человек в Йоркшире, точно тебе говорю! Мериносы могут дорожать сколько угодно, а кроссбреды пусть летят в тартарары, плевать я на них хотел! Однако Джону Элингтону я отдам должное: может, он и не бросил торговлю, но мыслит складно и говорит разумно, как живой человек, а не как белая мышь в клетке.
Домики Элингтонов расположились посередине улицы из шести домов между Балсденом и пустошью. Окна выходили на ровное зеленое поле, сразу за которым резко поднималась ввысь скалистая пустошь. Мы сошли с дороги на это поле и помахали нескольким знакомым. Оливер уехал обратно в Кембридж; остальные Элингтоны были здесь, а с ними и миссис Мервин — пухлая и веселая хохотушка. Бен Керри не смог приехать из-за срочной работы, но к вечеру собирался прийти домой к Элингтонам. В обоих домиках первый этаж представлял собой одну большую комнату, выкрашенную яркой краской и очень светлую. Там нас ждал великолепный шумный обед: мясная нарезка, салат, фруктовые пирожные с кремом и сыр уэнслидейл — вкуснейший сыр, который, насколько мне известно, исчез с лица этой земли вместе с миром и благоволением.
За столом, помню, долго и жарко спорили о будущем. Мистер Элингтон, пребывавший в чудесном расположении духа, был настроен еще более оптимистично, чем обычно, и заявил, что война между великими державами невозможна. Слишком уж много чести и внимания уделяют причудам относительно мелкой воинственной группировки в Германии; мы не должны забывать, что позиции немецкого социализма и либерализма крепнут с каждым днем. Люди не настолько глупы, чтобы бросать миллионные армии, тысячи орудий и огромные флоты в адово пекло войны. Мы уже научены горьким опытом, мы слишком цивилизованны. Миссис Элингтон, впервые на моей памяти высказавшая свое мнение, ласково согласилась с мужем.
— Тогда для чего все это? — спросил Мервин. — Все эти пушки, пулеметы, военные корабли, самолеты и прочая, и прочая? Зачем они нужны?
— Чтобы запугивать друг друга и тем самым удерживать от военных действий.
— Чепуха! — вскричал Мервин. — Когда обстановка накалится до предела, кому-то достаточно будет спустить курок, и все это оружие мигом пустят в дело! Ты запудрил себе мозги, Джон. Что же до нашей цивилизованности, не вижу, чем мы лучше наших прапрадедов, по мне — так во многом хуже.
