— И вас это не отвлекает? — поинтересовалась Лариса.
— Нет, что вы! Вы думаете, я вникаю, что ли, сильно? Пусть плетут что хотят, я им отвечаю — главное, что они хотят слышать, и все. Но все же никому об этом не рассказывала, потому что, сами понимаете, все-таки работа-то… Щепетильная. Люди-то что скажут? Не по возрасту мне вроде такими делами-то заниматься.
Она снова стыдливо захихикала и продолжила:
— Хотя для моего возраста работа самая подходящая. У нас одна есть и постарше меня, у нее внуков трое. И ничего, работает. Нас же не видит никто, а голос вполне подходит. Не определишь, сколько тебе лет.
— Понятно, — ответила Лариса. — И что же, это вашего Сергея квартира?
— Нет, снимает он ее. Вера мне говорила, что хозяйка — какая-то его знакомая, так она в Москву уехала, а квартиру ему сдала недорого. Он и решил из нее такую фирму сделать.
— Так как же это связано с деньгами, которые вы просили у сестры? — напомнила Лариса.
Тамара Николаевна помрачнела.
— Даже и не знаю, как вам говорить-то, — призналась она. — У меня прямо душа вся изболелась из-за этого. В такую беду я попала…
— Вы раскажите, может быть, мы с вами вместе что-нибудь придумаем, — подбодрила ее Лариса.
— Ну, в общем, узнал кто-то, что я там работаю, — со вздохом сказала женщина. — Письмо мне прислал, что, мол, все про тебя знаю и всем расскажу, если ты мне не заплатишь…
— Вот как! — оживилась Лариса. — И что же дальше?
— Написал, чтобы деньги я приготовила, тысячу долларов, ему заплатить… А мне деваться некуда — не дам деньги, так он, подлец, и правда всем расскажет. Перед детьми-то Люсиными как неудобно получится, да перед соседями. Я тут всю жизнь живу, все меня знают. Зачем мне слава такая на старости лет? И поделиться ни с кем не могу, потому что это означает самой себя выдать…
У Тамары Николаевны скривился рот, и она расплакалась. Лариса протянула ей сигарету. Та шмыгнула носом и закурила.
— И что, вы отдали деньги? — спросила Лариса.
— Нет еще. Он, наверное, все-таки подумал, что я сразу не соберу… Я ж с ним даже поговорить не могу, он мне только письмо прислал, сам не звонил, не приходил… Написал, чтобы я к пятнадцатому числу их собрала и отнесла в камеру хранения. И если только я кому скажу про это, то он вмиг все расскажет, а его самого не поймают, потому что он за мной следит и в случае чего за деньгами просто не пойдет. Я теперь вот и с вами разговариваю, а сама боюсь — вдруг он все слышит?
Тамара Николаевна испуганно посмотрела на Ларису.
