выросло до неимоверных пределов. Всюду кружили ужасные слухи и мрачные предзнаменования: Тридцать четвертый полк сипайской пехоты — в котором служил казненный Панди, — был распущен в Барракпуре, загадочный факир, сидящий на слоне, вдруг появился на базаре Мирута, предрекая, что гнев богини Кали вот-вот обрушится на головы британцев. Поговаривали, что в некоторых казармах вновь начали переходить из рук в руки
чапатти, и снова стали шептаться о легенде годовщины битвы при Плесси. В результате из всех обид и недоверия, которое разжигали люди, подобные Раму Мангалу, в несколько недель выросла волна недовольства — и еще одна новость вдруг разнеслась по всему гарнизону Мирута: стало абсолютно ясно, что, когда начнут выдавать патроны в новой смазке, Третий кавалерийский откажется их получать.
Теперь, зная, что за этим последовало, вы можете сказать, мол, что-то надо было делать. И я со всей почтительностью спрошу вас: и что же? Ведь хотя каждый чувствовал, что напряжение нарастает с каждым часом, никто и на мгновение не мог себе представить, что из этого выйдет. Это было невообразимо. Британские офицеры и подумать не могли, что их любимые сипаи изменят своей присяге — да, черт возьми, и сами сипаи не предполагали этого. Если в чем я и мог быть уверен, так это в том, что ни одна живая душа — даже мерзавцы вроде Рама Мангала — не могла предположить, что недовольство может вызвать взрыв жестокости. Даже если бы солдаты и отказались от патронов — худшее, что могло последовать за этим, было бы расформирование полка, но даже это казалось маловероятным. Я и представить себе не мог, что нас ждет впереди — несмотря на все предостережения последних месяцев.
И я оставался на месте — я, который чувствует ужас перед надвигающейся опасностью раньше всех. Так что, когда я узнал, что Кармайкл-Смит приказал провести учения с боевой стрельбой, на которой разведчики (к которым я принадлежал) продемонстрируют действие новых патронов, я только подумал: «ну, что ж, все устроится — или солдаты примут патроны и весь этот мыльный пузырь лопнет, или они откажутся — и тогда Калькутте придется придумать что-нибудь еще».
Уотерфилд попытался сгладить ситуацию, по одиночке разговаривая со старыми разведчиками и уверяя их, что боеприпасы не подвергались «нечистой» смазке, но они не хотели его и слушать, более того — умоляли полковника не приказывать им получать эти патроны. Полагаю, Уотерфилд пытался убедить Кармайкл-Смита — но все же было объявлено, что учение со стрельбой будет проведено в соответствии с приказом.
