— А хрен его знает, — ответил Татаринов, хватая за шкирку бездыханное тело и возвращая в сидячее положение. — Да нет, нормально, видишь, глазами лупает. Доктор, вы слышите меня? — Доктор утвердительно закивал головой. — Вернемся с вами к началу нашего разговора: когда была сделана вот эта фотография?
Доктор неожиданно зло посмотрел на Татаринова и впал в анабиоз.
Судя по всему, Пинту собрался играть роль партизана, и ни одного слова, по идее, выбить из него они уже не должны.
— Русский ублюдок, — процедил доктор и сплюнул кровавые слюни на бетонный пол.
Татаринов завелся:
— Послушай, животное, ты будешь сейчас давиться своими зубами, если не расскажешь мне, откуда у тебя вот этот мальчик?
— Это врачебная тайна! — снова сильно, на весь коридор, выкрикнул доктор и уставился расширенными глазами на русского. — Я делал ему пересадку печени.
— И он жив? — не поверил Татаринов.
— Да, жив! — сказал доктор. — Что вам еще нужно?
Татаринов был на сто пятьдесят процентов уверен, что доктор врет, что мальчишки уже нет в живых, что из него вынули печень и посадили ее тому, кто в ней нуждался, а труп закопали где-нибудь. Татаринов снова двинул в ту же челюсть своему пленному и одновременно с этим еще наступил на колено, от чего боль от конечности вонзилась в мозг.
— Ааааа! — заорал доктор.
— Не ори, — посоветовал ему Татаринов. — Ты испугаешь всех людей на улице.
— Вы зверь! — сообщил доктор.
— Конечно, — согласился Татаринов. — Где мальчишка?
— Я не знаю, он уже давно уехал к своим родителям.
Татаринов остановился и стал кулаком стучать себя по лбу. Он выдержал паузу.
— Когда была операция? — спросил он доктора.
— Около трех лет назад. — Сообщил, не моргая, Пинту, пытаясь подняться и одновременно понять, что же там случилось с его коленом.
Татаринов переглянулся со старшим лейтенантом:
— Возможна ли такая ситуация, что ребенку была сделана операция три года назад и уже после этого мы столкнулись с ним?
— Мальчишке, которого мы видели, было лет шестнадцать, если допустить, что он уже в тринадцать сделал себе татуировки до локтя, то тогда доктор говорит правду.
— Логично, — согласился Татаринов. — Доктор нам лапшу на уши вешает.
Пришлось вернуться к пленному.
— Зачем тебе дети? — спросил капитан второго ранга, приближаясь.
— Какие дети? — не понял доктор и снова предпочел сесть на пол, потому что, если бы он остался стоять, падать пришлось бы с большой высоты.
— Русские дети, придурок, зачем тебе русские дети?
