Надо прямо сказать, в этом представителям "партии власти" активно (невольно, конечно) помогали друзья Лимонова и все, сочувствующие узнику. Многие из них непонятно за что благодарили судью и, более того, поздравляли (?!) лидера НБП с тем, что ему скостили срок. Как можно было в эфире поздравлять человека, которому предстоит провести целых два года на зоне — при том, что уже два он отмаялся в тюрьме? Что же, мы так и будем прогибаться каждый раз и устало повторять: "скажи еще спасибо, что живой"? А ведь ставят телеспектакли под названием "ток-шоу" вовсе не дураки. Надо было видеть самодовольные лица политтехнологического Глеба и депутатов-"медведей": в яркой студии происходила легитимация политических репрессий. Поведение же Сорокиной, подчеркнуто предоставлявшей микрофон любому, кто хотел высказаться в защиту Лимонова, — это вовсе не проснувшаяся совесть. Это часть хорошо продуманной акции, чья цель — показать перед выборами "путинизм с человеческим лицом". И не более того. И только Александр Проханов, острее других чувствующий гибельный сквозняк безвременья, разрушал лживую пастораль "демократии". Напоминание о судьбе Осташвили, жесткое одергивание выходца из репрессивной будки, остервенело отрабатывающего кость, — такой и только такой стиль мог разрушить очередной манипулятивный сценарий. В литераторе Ерофееве во время передачи заворочались было остатки совести и принадлежности к угробляемому русскому народу, но под конец он сник и испугался, "осудив НБП". Самым же ужасным было приподнятое настроение большинства присутствующих…
Оживленная дискуссия продолжилась на следующий день Шустером в "Свободе слова". Надо отдать должное Савелию — он не поленился съездить в Саратов, а главное — показал интервью, взятое у Лимонова, пойдя в творческом освоении сценария гораздо дальше Сорокиной. Он создал "эффект присутствия" писателя. Ну в тюрьме, мол, ну и что? В тюрьме — вы слышите? — тоже "кричат" и поют птицы", так что ничего, мол, страшного. Да и здесь он, мол, с нами, Лимонов-то! Вон и высказывается даже… Гришунковы (правда, без интеллектуальной поддержки Ерофеева) были и на этой программе. Так же бодро рапортовали о "деле Лимонова", как о "первых ростках правового общества в России". В голове моей только и вертелось: "вот бы вас там подержать, вот бы вас там погноить". Другая сторона шустеровской режиссуры — увязка посадки Лимонова с убийством депутата С. Юшенкова. Предполагаемый смысл был озвучен демстарцем Ю. Рыбаковым: "фашиствующего" Лимонова "почти помиловали", а "святого демреформатора" убили! Ужас, куда идем! Но то ли Шустер сделал это сознательно, то ли не рассчитал — появление еще более возросшего в заключении Эдуарда Савенко было энергетическим ударом. Лимонов был на экране гораздо мощнее и серьезнее, чем думал Шустер, когда брал интервью. Так бывает. "Большое видится на расстоянии". Эта новая неожиданная мощь (а она пока еще дремлет в большинстве русских) опрокинула, проломила хитроумный сценарий.
