— Ну, конечно, што и говорить, живая вода! Из кавунов целый день гнал, благо, работы не было.
— Ну, так наливай, чего же тянешь! Наливай, друг сердечный!
По большой жестяной кружке забулькала мутноватая жидкость. Архип большими глотками выпил до дна и тут же плюхнулся в сено.
— Хорошо! Теперь растирай до поту, чтоб кости хрустели!
— Это мы могем! Могем!
И Яшка засучил рукава.
Разморенный самогоном и согревшийся под крепкими руками Якова, Архип уснул богатырским сном.
Яшка вышел из половня, отвязал коня Архипа и завёл его в боковушку для лошадей. Конь, продрогший не менее своего хозяина, понурив голову, дрожал мелкой дрожью. Яков расседлал его, снял потник и спрятал под ясли. Потом скрутил тугой жгут из мягкого сена и начал обтирать коня, крепко похлопывая ладонью по спине и бокам.
— Самогону, дружок, и тебе бы надо дать, а вот не знаю, полагается ли он коню или нет?
Он набросил на спину коня овечью шкуру. Потом принёс большую охапку сена и положил в ясли.
— Овса не дам, не прогневайся! Отдохни, а то на ноги сядешь. К утру принесу. Ну, отдыхай, вояка! Отдыхай! Эх, времячко, и коням покоя нетути!
Конь вздохнул, встряхнулся и принялся жевать пахнущее чабрецом и шалфеем сено.
До утра Яшка не мог заснуть, ворочался с боку на бок. «И чего это он так внезапно появился, — думал он об Архипе, — что случилось?»
— Ты что, вертухаешься? Блохи кусают, что ли? — вдруг спросил Архип.
— А–а! Проснулся! Ну, тогда рассказывай, как там в лесу? А я завтрак приготовлю.
Сполоснув руки и протерев глаза измызганным старым рушником, Яков стал разжигать кизяки в печурке. Из большой засаленной торбы достал кусок баранины, для запаха обжарил её на огне и бросил в котёл.
Архип быстро надел просохшее белье, натянул бекешу Якова и подсел к нему.
— Так, значит, теперь ты у Заводновых чабануешь?
— Приказ нашего батьки–атамана выполняю, —улыбнулся Яшка. — Кутасов‑то ко мне на кошары заглядывает. Правда, давненько что‑то не было.
— Кутасов теперь далеко в горах. К тебе теперь буду заглядывать я, — сказал Архип. — Ты в станице часто бываешь?
— Редко.
— Вот это плохо.
— Чем же плохо?
— Да ведь слепой ты здесь, ничего, что в станице делается, знать не можешь.
Яшка лукаво усмехнулся.
— Ну, нет! Может, не все, а кое‑что и до меня доходит. Есть у попа в услужении деваха. Катериной зовут. Она часто заглядывает ко мне сюда, А в поповском доме чуть ли не каждый день гости. Аркашка, сын попа, карателем заделался. А тут ребята из ближнего леса поплясать под мою гармонь приходят. От меня кой–какие вести и баранину в лесок переправляют.
