Митька соскочил с коня.
— Ничего! Были б кости, а мясо нарастёт! Я живучий, и пули, бог милостив, пока мимо летят. Я ведь здесь больше ползком, — отшучивался Мишка, обнимая Митьку.
У обоих от радости сверкали на глазах слезы.
— Встретились‑то вон как! Вот неожиданность!..
Мишка рукавом потрёпанной черкески вытирал глаза. У него все лицо было в болячках: обморозился на днях на перевале.
— Что с рожей‑то твоей? — спросил Митрий.
Михаил объяснил. И рассмеялся:
— Чудно! Внизу весна, турецкие бабы босые землю мотыгами ковыряют, а вверху метель — свету божьего не видать. Ночь проплутали в тылу у турок, а как погода улеглась да на солнце засверкал снег, поверишь, все зараз поослепли. У подъесаула очки чёрные — ему ничего. Кричит на нас: «Чего тыкаетесь, как слепые щенки!» А мы хватаемся друг за друга, падаем. А турки по нас жарят!
И, прервав свой рассказ, умолк, нахмурился.
Митрий спросил:
— Ты чего?
Мишка вздохнул:
— Краю войны не предвидится. А на днях повстречал одного знакомого из дивизии. Знаешь, с какой?
Митька пожал плечами.
— С солдатом тридцать девятой дивизии. Их за неспокойство в тыл отправляют.
— Так это ж солдаты, а не казаки.
— То‑то оно и есть, что солдаты! А говорил я с на–шим Архипкой–батраком. Помнишь, у Ковалевых работал? Он, знаешь, в унтеры произведён. Медаль за отличие имеет.
Митька отвёл взгляд и задумчиво спросил:
— Значит, говоришь, с фронта их отозвали? Турок нажимает, а их, значит, в тыл шлют?
— Да–а! За неспокойство. Они от наступления отказались,. Архип прямо мне сказал, что царя уже нету, что буржуи власть захватили, что войну пора окончить и по домам двигать.
У Митьки потемнело лицо:
— Это как получается — по домам? Царя нет, так отечество осталось. Ты думаешь, если фронт бросить, так турок на Кубань не нагрянет?
Мишка пожал плечами:
— А черт его знает, где измена, а где правое дело. Сейчас такое заварилось! Турки небось и сами измотались. А вообще, Митро, по правде говоря, многое от нас начальство скрывает. Вон толкуют, что на германском фронте уже нет войны и фронтовики домой вертаются, а нас тут держат. Архип сказал мне, что на днях будет замирение, хоть наше начальство вместе с Временным правительством. Кричат, что войну нужно вести до победного конца. Ну и пусть это Временное и воюет, а нам и вправду домой пора. На что нам сдались эти горы турецкие?
— Временное… — задумчиво произнёс Митька. — Значит, из устава одно звено выпало. Теперь если спросят, за кого воюем? — И сам себе ответил: — За Временное правительство, веру и отечесттво. Ха!
