Эмма прижалась лбом к стеклу джипа. Пасмурный ноябрьский день приближался к вечеру, голые ветви деревьев чернели на фоне грязно-серого неба. После больницы воздух казался пьяняще свежим.
Первые двадцать четыре часа после операции Эмме было трудно даже пошевелиться — боль отзывалась в каждой клеточке ее тела. Теперь, двое суток спустя, стало немного легче. К ней приходил физиотерапевт, показал, как пользоваться палкой, чтобы свести к минимуму нагрузку на левую половину тела. Но когда Дэвид подъехал к больнице, Эмме стало не по себе — ей страшно было даже подумать о том, что придется забираться во внедорожник. Дэвид вытащил из багажника пластмассовый ящик, который он подставлял, когда помогал матери сесть в его высокую машину. Но физическая боль не шла ни в какое сравнение с тревогой, которая не оставляла Эмму.
Ей повезло, что она осталась жива, повезло, что удалось сохранить ребенка. Она знала, что должна быть благодарна судьбе. Но ее мучил страх. На нее напал маньяк, который до сих пор разгуливает на свободе. Она прекрасно знала, что в этом мире никто не застрахован от насилия, но сейчас жертвой стала именно она, и именно ее кто-то пытался убить.
— Мы почти что дома, — сказал Дэвид.
Она повернулась к нему и через силу улыбнулась.
— Как хочется наконец оказаться дома, — сказала она. — В собственной кровати.
— Наверное, еще несколько дней тебе не стоит подниматься по лестнице. Ты же слышала, что сказал врач. Так что устроим тебе спальню внизу.
За кухней у них была комната для гостей. Дэвид поставил там свой компьютер и назвал ее кабинетом.
— Но я не хочу лишать тебя рабочего места.
— Это же только на время, — ответил он. — Я совершенно не против.
— Ну ладно, но при условии, что ты будешь спать там вместе со мной.
— По-моему, этого делать не стоит. А если я тебя случайно толкну во сне? Не дай бог, швы разойдутся.
— Я не хочу быть одна. Боюсь.
— Радость моя, никто тебя не обидит. Тот, кто на тебя напал, остался в Пайн-Барренсе, подыскивает новую жертву. Бояться совершенно нечего. Все будет хорошо…
— Не будет! — воскликнула Эмма. — Я имею право бояться? Да любой бы, пройдя через такое, боялся бы.
— Извини. Я все понимаю, — сказал Дэвид. — Ты только не психуй.
— Я просто не могу справиться в одиночку.
— Я это понял, Эм. Давай я поставлю там диван.
Эмма заставила себя сделать глубокий вдох.
— Извини, — сказала она. — Я веду себя как ребенок.
Он приобнял ее свободной рукой.
— Ты только что пережила настоящий кошмар. Но как только мы окажемся дома, тебе станет гораздо лучше. Просто постарайся расслабиться.
