— Завтрак принесли, — сказала она ласково. И повернулась к медсестре. — Не могли бы вы поставить поднос вот сюда? — Она показала на столик с другой стороны кровати.
— Хорошо. Только вы уж обязательно поешьте. Вам надо сил набираться.
— Поем, — кивнула Эмма, хотя ее слегка подташнивало.
Дэвид потер небритый подбородок, пододвинул стул поближе к кровати и поцеловал Эмму в лоб.
— Как ты себя чувствуешь, малышка?
Эмма легонько дотронулась до больного бока.
— Бывало и лучше. Кажется, я заснула, как только ты пришел.
Дэвид кивнул.
— Мне так хотелось лечь к тебе под бочок, но я боялся, что задену швы. — Он взял ее за руку. — Первая брачная ночь вышла не из лучших.
Эмма грустно кивнула.
— Я так рада, что ты рядом, — сказала она. — Мне было бы очень страшно просыпаться в одиночестве.
— Эмма, я просто не знаю, что и сказать. Я должен был быть с тобой, там, в доме. Я не имел права тебя оставлять.
У нее снова хлынули слезы.
— Это был такой кошмар…
— Знаю, — шептал он. — Я все знаю.
— Я молилась, чтобы ты вернулся.
Дэвид вздохнул:
— Я ужасно виноват. Поверь, я очень страдаю. Если бы можно было все вернуть назад… Я просто шел вдоль реки. За день столько всего произошло. Я любовался закатом. И нашел старую засидку для уток, куда водил нас дядя. Забрался на настил, чтобы полюбоваться рекой, и провалился — доски оказались гнилые. И тут услышал выстрелы. Я изо всех сил пытался выбраться, но ничего не получалось. А когда я наконец оттуда вылез, полицейские уже искали этого мерзавца, а нашли меня.
— Ты его видел? — дрожащим голосом спросила Эмма.
— Кого?
— Его, человека с топором.
Дэвид опустил голову:
— Если бы я его увидел… Он был бы уже мертв.
Несколько мгновений оба молчали. Наконец Дэвид встал и придвинул к ней столик.
— Съешь хоть что-нибудь. Тебе нужны силы.
— Попробую, — ответила Эмма.
Он снял бумажную крышку со стакана с яблочным соком, Эмма сделала глоток.
— Ты смог чем-нибудь помочь полиции? — спросила она.
— Помочь? — язвительно переспросил Дэвид. — Помочь полиции?
— Мне сказали, что ты поехал в участок помочь им.
Дэвид покачал головой:
— В участке меня допрашивали. Как твоего мужа. Я — главный подозреваемый.
— Ты? — недоуменно воскликнула она.
— Мужа всегда подозревают в первую очередь. Я был на месте преступления. На орудии убийства мои отпечатки пальцев.
— На топоре? Но ты же просто рубил им дрова.
— Разве Аткинс вчера не спрашивала тебя обо мне?
И тут Эмма вспомнила, что женщина-лейтенант на самом деле спрашивала, не ссорились ли они с Дэвидом. Не обижал ли он ее. Эмма поморщилась.
