— О! — спохватился Лосик. — Извините меня! Сейчас сниму. — Орк сделал движение кистью, словно наматывал на нее леску. — Способность говорить вернется к вам минут через десять. А пока отдыхайте. Можете принять душ, туалетные принадлежности там есть. Как и полотенца. А завтра я вас освобожу, и мы обсудим, в каком ресторане вы желаете поужинать.
Девушка обольстительно улыбнулась. Послала воздушный поцелуй. Изобразила пальчиками поднятой ладони «пока-пока». В общем, сделала все, чтобы орк убедился, что его предложение принято благосклонно. Несмотря на внешнюю невозмутимость орка такая сердцеедка, как Вика, отчетливо видела, что он очень ею заинтересован. Вон каким жадным и одновременно смущенным взглядом оглядел ее напоследок! Как раз перед тем, как втянуть в ладонь сетку, облекающую череп, и отойти от дверей камеры.
Освобождение речевого аппарата родило словесный поток, обрушившийся на голову бедного Ринара:
— Как каменные големы так бесшумно подкрались к кабинету Мурохха? Оказывается, здесь есть беспроводная связь! Звание десятника… Это говорит о том, что мужчина успешный? Нет, ты видел? Эта сучка, похоже, только прикидывается тупой! Я с этим Муроххом еще поговорю! Ты не ушибся, когда стукнулся о стенку, дорогой? А заметил, что меня не воспринимают сильным ангелом? А с какого перепугу Мурохх посчитал меня ведьмой? А ты слышал, меня пригласили в ресторан! Неужели у меня наконец будет секс? А прикольная у меня аура? Раньше-то я ее не видела!
Ринар замотал головой. И даже встряхнулся, словно вымокшая собака.
— Нет, ты сначала ответь, почему пинала меня всю дорогу? Кинула на кровать так небрежно?
Вика улыбнулась. На этот раз улыбка была нехорошая. Как у кобры перед броском.
— А уж больно вольготно ты чувствовал себя на моих коленях.
— О, блондинка озабоченная! Ты сама меня туда поставила!
— И что? Разве это повод, чтобы офигевать от привалившего счастья? Так что сам озабоченный!
Череп потряс собою. Пытаясь уловить логику. В оранжевую голову ничего похожего на стройные умозаключения не приходило. Кроме одного:
— Стерва!
На чувственных губах заиграла лучезарная улыбка:
— Я тебя тоже люблю, дорогой!
Вика поставила подушку вертикально и устроилась на кровати, поджав стройные ножки. В той самой позе, когда даже самая стервозная стерва вдруг становится такой уютной и домашней.
Ринар выразительно посмотрел на ее коленки. Мол, почему бы мне не устроиться на них опять, словно коту? Может, ты меня даже погладишь? А потом, так и быть, можешь попинать. Если тебе от этого легче станет.
