— Ну вот, снимок отправлен в архив. Позвольте я провожу вас в камеру, ответ наверняка придет только утром.
Обвиняемая вопросительно подняла бровь и ткнула алым длинным ногтем в горлышко.
— О, ошейник снимет десятник, как только вы окажетесь в защищенной от магического воздействия камере. Прошу простить великодушно, но таковы правила. Пройдемте.
Думирий проводил обвиняемую в камеру, откровенно любуясь ее фигуркой. И походкой. На изящество которой не влиял даже колотившийся об икры череп в магической сетке. И даже то, что череп начинал потихоньку гудеть и попытался вцепиться широко раскрытыми челюстями в стройную ножку. Околоточный, с опаской следящий за странной пылающей сущностью, вздохнул с облегчением, только когда убедился, что магическая сеть является непреодолимым препятствием для оранжевых зубов.
Вика обвела камеру придирчивым взглядом. А ничего! Ничего общего с представлениями о подобных помещениях на Земле. Достаточно просторная, с широкой кроватью. Шкаф. Небольшой аккуратный стол со стулом. В приоткрытую дверь виднеется унитаз. Судя по размерам видимого пространства, здесь должен был иметься и душ.
Девушка бросила череп на постель. И в мнимом испуге прижала ладошку к губам, когда он подскочил и, ударившись о стенку, едва не упал на пол. Перевернутый вверх ногами (или, если быть точным, вниз головой) Ринар загудел еще сильнее и прошипел что-то про умственные способности блондинок и их координацию. Впрочем, на Вику это не произвело ни малейшего впечатления. Она была зла на весь свет. А значит, и на Ринара в том числе. Почему? А вот потому что! Убедившись, что с черепом ничего страшного не случилось, она повернулась.
Улыбнулась стоящему в проеме околоточному и особенно появившемуся Лосику. Толстячок был, конечно, ужасно милым, но рядом с высоким плечистым орком совершенно не смотрелся.
— Думирий, — обратился к околоточному десятник, — мне еще надо переброситься парой слов с обвиняемой. Так что иди.
— Госпожа… Жаль, я так и не узнал пока вашего имени, — проговорил орк, когда Думирий отошел подальше. — Я уверен, что завтра вас освободят. Не желаете ли вечером сходить со мной в ресторан?
Вика округлила глаза и беззвучно произнесла: «О!». А потом закивала, лучисто улыбаясь. Орк тоже улыбнулся и закрыл перед ее носом дверь с решетчатым окном. Уходить он не спешил. Уж больно было приятно созерцать девушку. Пусть и через тюремную решетку.
— Мм? — отчаянно замычала Вика, снова ткнув пальчиком в район шеи.
