Тогда он толкнул дверь и вошел.
Кэти Джонс лежала под капельницей, подключенная к кардиомонитору. Волосы с половины головы сбрили, и на голом черепе виднелись швы, которые наложили хирурги, спасая ее от нее же самой. Но вообще-то, она очень напоминала спящего ребенка.
Джон подошел поближе и поднял фотоаппарат, чтобы сфотографировать ее, но тут позади открылась дверь.
— Ах ты, мерзавец! Стервятник! Вон отсюда, оставь нас в покое! Пошел! Сестра!
Джон резко обернулся. В дверях стояла женщина невысокого роста, в руках она держала пластиковый стакан с кофе. Наверное, ей было уже за шестьдесят; темные волосы на висках тронула седина, глаза яростно блестели.
— Сестра! — снова крикнула она.
Джон опустил фотоаппарат и сделал шаг в ее сторону. Женщина занесла было руку, чтобы швырнуть в него стаканчиком. Пришлось остановиться: сегодня он уже накупался, повторения не требуется.
— Я Джон Квигли, частный детектив.
Женщина смотрела на него все так же недоверчиво.
— Что вы здесь делаете?
— Скажите, пожалуйста, а вы кто?
— Шарлотта Джонс.
— Мама Кэти?
— Ну да. — Ноздри ее еще сердито раздувались, но глаза смотрели уже не так гневно. — И все-таки что вы здесь делаете?
— К нам сегодня приходил ваш сын, Сэм, — объяснил Джон, протягивая руку для приветствия. Женщина пожала ее, хотя не сразу. — Он нанял нас, чтобы мы выяснили, где Кэти… была до сих пор…
Взгляд женщины подобрел еще чуть-чуть.
— А я и не знала, что он уже кого-то нанял.
— Можете позвонить ему, он подтвердит.
— Нет, не надо. — И она указала на фотоаппарат. — Простите меня. Я подумала, что вы из газеты. Крутился тут недавно один, вынюхивал…
— Ничего страшного, меня и похуже обзывали, — улыбнулся Джон и с облегчением заметил, что Шарлотта ответила натянутой улыбкой. — Вы извините, — продолжил он, — не хотелось вас беспокоить, но для расследования нам очень нужна фотография Кэти. Если сейчас неудобно, я могу вернуться позже…
— Нет-нет. — Шарлотта медленно подошла к изголовью кровати, посмотрела на дочь и тыльной стороной ладони смахнула слезу.
— Досталось вам.
— Ох, досталось. Не знаю, что и думать. — Она села в пластиковое кресло и взяла Кэти за руку. — Все эти годы… я больше всего хотела верить, что она жива. Не могла смириться с тем, что ее нет. Знаете, тем летом я каждый день ждала, что ее тело вынесет на берег. Месяцами ходила по пляжу. И ничего…
— Да, кошмар…
— Кошмар, — спокойно согласилась она. — Терять детей — это ненормально. Они же твоя плоть и кровь. Ты за них переживаешь, волнуешься. Я потом все засматривалась на каждую светленькую девочку, все представляла, какой была бы теперь моя Кэти…
