— Хочешь есть? — спросила она. — Или сразу пойдем в постель?
Беннет обернулся к ней:
— Догадайся.
Позже, когда Беннет пошел принимать душ, Мэри-Лу открыла несколько картонных коробок с едой, принесенных из ближайшего ресторана. Разложила их на чайном столике, поставив посередине запотевшую бутылку пива и стакан. Беннет любил охлажденное пиво.
Его одежда в беспорядке валялась на диване. Она собрала и сложила его вещи, затем нагнулась и подняла с пола вывалившийся из кармана бумажник. Он казался странно распухшим. Открыв бумажник, она с удивлением обнаружила там простую салфетку. Развернув ее, Мэри-Лу увидела телефонный номер, написанный красным карандашом для губ. Под номером стояло имя — Преш Рафферти.
— Сукин сын… — прошептала она.
Когда Беннет вышел из ванной, она ни словом не обмолвилась о своей находке, свернутая салфетка теперь лежала в ее сумочке. Усевшись на подушки перед низеньким столиком, они принялись за еду.
Беннету не терпелось начать разговор об ожерелье, однако молчание Мэри-Лу его настораживало. По правде говоря, он не собирался встречаться с ней. Но ему хотелось получить свою долю от сделки. А для этого ему нужна была ее помощь.
— Ты любишь меня, Беннет? — после долгой паузы спросила Мэри-Лу.
Он покосился на нее. Никакой любви между ними, конечно, не было. Он подхватил кусочек спаржи палочкой для еды.
— Мы же с тобой так похожи, Мэри-Лу, — сказал он. — У нас с тобой железные сердца, они не созданы для любви. Я пришел сюда сообщить, что нашел в Париже покупателя, который готов заплатить задаток, но ему нужны гарантии. Мне нужно взглянуть на ожерелье.
— Это невозможно, — сердито сказала Мэри-Лу.
Он спокойно доедал свой обед, а у нее внутри все кипело от ярости. Наконец она не выдержала:
— Кто такая Преш Рафферти?
Беннет опустил палочки для еды:
— Почему ты меня об этом спрашиваешь?
— Ее номер лежал в твоем бумажнике. Написанный карандашом для губ.
Он встал и надел пиджак.
— Спасибо за обед, Мэри-Лу, — процедил он, направляясь к выходу.
— Подожди! — окликнула его она.
Но Беннет понимал, что оставаться нет никакого смысла. Он знал, как действовать, чтобы достать ожерелье. А Мэри-Лу еще сама прибежит к нему, и очень скоро.
Посредник, которого Мэри-Лу просила найти покупателя для ожерелья, работал огранщиком алмазов. Это был неопрятный, рыхлый, грузный малый по фамилии Вуртман, голландец по происхождению. Однако у Вуртмана возникли затруднения. Несмотря на все его старания, ему никак не удавалось связаться в Амстердаме с кем-нибудь, кто оценил бы по достоинству уникальные драгоценности китайской императрицы, в особенности громадную жемчужину. Видно, придется искать других покупателей, и Вуртман решил: а почему бы не попытать счастья прямо здесь, в Шанхае?
