Он ушел и вскоре он стоял перед дверью Фалька на улице Граф-Мати. Он постучался, но не было ответа. Он открыл дверь и вошел. Фальк, которому, должно быть, снились тревожные сны, вскочил и глядел на Селлена, не узнавая его.
— Добрый вечер, брат, — приветствовал его Селлен.
— Ах, это ты? Мне снилось что-то странное. Добрый вечер! Садись и выкури трубку. Разве уже вечер?
Селлену показались знакомыми эти симптомы, но он не подал виду и продолжал беседу.
— Ты, должно быть, не был сегодня в «Оловянной Пуговице»?
— Нет, — отвечал Фальк смущенно, — я не был там, я был в «Идуне».
Он не знал наверняка, приснилось ли ему это или он действительно был там; но он был рад, что сказал это, так как он стыдился своей неудачи.
— Это хорошо, — подтвердил Селлен, — в «Оловянной пуговице» неважный стол.
— Да, конечно, — сказал Фальк. — Их бульон никуда не годен.
— Да, а потом еще старый эконом стоит и считает бутерброды, негодяй.
При слове «бутерброд» Фальк пришел в сознание, но он не чувствовал голода, хотя и замечал некоторую слабость в ногах. Но эта тема ему была неприятна, и надо было ее сейчас же переменить.
— Скажи пожалуйста, — сказал он, — ты к завтрашнему дню окончишь картину?
— К сожалению нет!
— Что случилось?
— Я никак не могу кончить!
— Ты не можешь? Почему же ты не сидишь дома и не работаешь?
— Ах, это старая, вечная история, дорогой брат. Нет красок, красок!
— Этому можно помочь: может быть, у тебя нет денег?
— Будь у меня деньги, не было бы никакой беды!
— У меня тоже нет. Что тут делать?
Селлен опустил глаза, пока взгляд его не достиг уровня жилетного кармана Фалька, в который уходила очень толстая золотая цепочка; не потому что Селлен думал, что это золото, настоящее золото, ибо этого он не мог бы понять, как можно быть настолько сумасбродом, чтобы носить столько золота на жилете. Его мысли приняли между тем определенное направление.
— Если бы я, по меньшей мере, имел бы что заложить; но мы были так неосторожны, что в первый солнечный апрельский день отнесли наши зимние пальто в заклад.
Фальк покраснел. Он еще не делал таких вещей.
— Вы закладывали пальто? — спросил он. — Разве вам дали что-нибудь за них?
— За всё можно что-нибудь получить, за всё, — подчеркнул Селлен, — если только имеешь что-нибудь.
Перед глазами Фалька всё завертелось. Он сел. Потом он вытащил свои золотые часы.
— Что, как ты думаешь, можно получить за это вот с цепочкой?
Селлен взвесил будущие заклады на руке и оглядел их взглядом знатока.
