Оксеншерна. Мессениусов — двое.
Кристина, улыбаясь. Вы жестоки! Меняя тон. Канцлер знает, что он получил Высочайшую милость.
Оксеншерна равнодушно. Титул герцога. Да, но это для меня не важно.
Кристина глухо. Вы правы… Для Аксель Оксеншерны что может значить…
Оксеншерна. Осмелюсь предложить один скучный вопрос.
Кристина злобно. Опять, конечно, относительно пяти миллионов? Хорошо: часть их ушла на награды, часть «растрачена» мною, как говорится, после смерти моего отца…
Оксеншерна грустно. На награды?
Кристина задорно. Да, конечно, потому что для этого необходимы наличные суммы. Не правда ли?
Оксеншерна, смотря вниз. Другой вопрос: известно ли королеве, что Швеции объявлена война?
Кристина испуганно. Война? Нет… С кем?
Оксеншерна. Это в высшей степени странно! Королеве неизвестно! Совет, который также должен был бы знать, не имеет об этом ни малейшего представления!
Кристина. С кем война?
Оксеншерна. С свободным имперским городом Бременом.
Кристина. С Бременом?
Оксеншерна. Королеве совершенно ничего не известно?
Кристина. Нет… Видите ли, Кенгсмарк написал мне письмо, в котором жаловался, на бременцев… тогда… конечно, я ответила… Ответила ему…
Оксеншерна. Что королева ответила?
Кристина испуганно. Разве это так важно?
Оксеншерна. Что ответила королева?
Кристина. Я написала… что по-моему… конечно их следует поколотить… или как это военные говорят…
Оксеншерна. Господи Боже мой!
Кристина. Что? Что такое?
Оксеншерна. А вот что: Кенигсмарк незаконным образом построил укрепления и предпринял осаду города, — при чём всю местность затопил водою.
Кристина. Нельзя ли как-нибудь это поправить?
Оксеншерна. Дорогая моя, как же можно так поступать!
Кристина. Так выручите меня как-нибудь, Оксеншерна, ведь вы же опытны и сведущи в таких делах!
Оксеншерна. Да, дитя мое, когда я сам вызывался помочь тебе — эта помощь оказалась лишней, теперь же, когда она тебе необходима — слишком поздно.
Кристина. Что же случилось?
Оксеншерна. А то, что Голландия и сам король приняли сторону бременцев.
Кристина. Сам король! Бросается на колени. Помоги нам! Помоги нам!
Оксеншерна. Кристина, дитя мое, встань! Я готов тебе помочь, но ты не должна более так поступать! Видишь ли, для того, что бы управлять государством, нужен человек практичный — мало ли с кем приходится сталкиваться в риксдаге, где заседают граждане и крестьяне. Ты же не от мира сего, у тебя натура художественная… Ты беспечна, непостоянна, легкомысленна… тебе это не под силу.
