Де-ла Гарди. Иди к своей матери!
Кристина по-детски. Совета у неё для меня, конечно, не найдется, но зато найдется то, чего мне больше всего недостает…
Де-ла Гарди. Что же это? Может быть сердце?
Кристина. Да! Она направляется к занавесу.
Уайтлук появляется из-за занавеса с застывшей усмешкой на губах, под впечатлением веселых разговоров наверху. Кристина вздрагивает, потом поднимается.
Аллертс. Цареубийца!
Занавес.
Счетная палата. По стенам полки: на них фолианты в голубых переплетах с желтым обрезом; рядом актовые бумаги в серых свертках, скрепленных бечевками. На заднем плане маленькая дверь во внутренние комнаты. Двери направо и налево. Аксель Оксеншерна сидит за большим письменным столом; напротив Магнус де-ла Гарди.
Оксеншерна пишет. Сейчас, я кончу!
Гарди. Не спешите!
Оксеншерна про себя. Шестьдесят пять… семьдесят… Позвольте!.. Да! Вот вам ввод во владение Экользундом — подарок королевы — он несколько запоздал, так как вас постигла опала. Ведь вы всё еще в опале, де-ла Гарди?
Гарди. Да, и такой безжалостной, какая возможна только под властью Кристины.
Оксеншерна. Выражайтесь с почтением о королеве!
Гарди. Простите меня, Оксеншерна. Но ведь государство близится к гибели…
Оксеншерна. Перестаньте!
Гарди. Позвольте: я член риксдага и не менее вас предан отечеству.
Оксеншерна смотрит на него с удивлением.
Гарди. Знаете ли вы, что именно содержит в себе пасквиль Мессениуса?
Оксеншерна. Нет! А вы?
Гарди. Нет!
Оксеншерна. Вы догадываетесь?
Гарди. Если бы и догадывался, то не сказал бы.
Оксеншерна грустно. Де-ла Гарди!.. Ведь вы государственный казначей, а знаете ли вы, в каком положении государство?
Гарди. Этого, я думаю, никто не в состоянии выяснить.
Оксеншерна. Мне это теперь ясно. Целый год я подводил счета… вот посмотрите…
Гарди. Ну и что же?
Оксеншерна подымается подавленный и ходит взад и вперед. Положение печальное!
Гарди. «Claudite libros!» Но прекратим этот разговор!
Оксеншерна ломает руки в борьбе с самим собой. Де-ла Гарди, вы знаете, я всегда питал благоговение к памяти моего великого короля и его наследницы. Но родина для меня — выше всего!..
Гарди. Перестаньте, Оксеншерна, иначе вы раскаетесь!
Оксеншерна. Что делаться должен говорить!
Гарди. Молчите. Стены имеют уши, и испанские башмаки ступают неслышно.
Оксеншерна останавливается и всматривается в Гарди. Вы говорите — испанские? Поспешно. Вы знаете Пиментелли?
Гарди. Да!
Оксеншерна. Что это за человек?
Гарди. Обыкновенный испанский иезуит, и кроме того фаворит королевы.
