Бискра прикладывает сосуд к губам. — и в глазах моих мелькает красный цвет, а в груди пересыхает… я слышу… слышу… видишь, песок уж проходит сквозь крышу и струны гитары поют. Самум уж здесь! А француза всё нет?
Юссеф. Спустись вниз, Бискра, оставь француза он сам умрет!
Бискра. Сперва адские мучения, а потом уже смерть! Ты думаешь, у меня уж нет сил! Выливает воду на кучу песка. Я полью песок, и вырастет мщение. Я засушу свое сердце! Расти, ненависть! Жги, солнце! Души, ветер!
Юссеф. Слава тебе, мать Юссефа, потому что ты родишь сына Юссефа, — Мстителя!
Ветер усиливается, занавеска перед дверью колышется; склеп озаряется красным светом, который во время следующей сцены, переходит в желтый.
Бискра. Француз идет, и Самум уж здесь! — Уходи!
Юссеф. Через полчаса ты снова увидишь меня! Песочные часы там!
Показывает на одну из куч песка.
Само небо мерит время для мучений неверных!
Бискра и Гимар, бледный, нерешительный, говорит вполголоса.
Гимар. Самум! — Как ты думаешь, куда пошли мои?
Бискра. Твоих я отвел западней — к востоку.
Гимар. Западней — к востоку! — Дай я посмотрю! Да, в самом деле к востоку — западней! — Усади меня на стул и дай мне воды!
Бискра ведет Гимара к куче песку, укладывает его на пол — головой на песок. Так тебе удобно сидеть?
Гимар смотрит на нее. Как — то криво. Подложи мне что-нибудь под голову!
Бискра сгребает кучу песка под его головой. Ну, вот тебе и подушка под голову!
Гимар. Под голову? Да тут ноги! Разве это не ноги?
Бискра. Ну, конечно!
Гимар. Я так и думал. Дай мне скамейку под голову!
Бискра берет алоэ и кладет его Гимару под колени. Вот тебе и скамейка!
Гимар. А теперь воды! Воды!
Бискра берет пустой сосуд, наполняет его песком и подает Гимару. Пей, пока холодная!
Гимар пьет понемногу из сосуда. Холодная, только жажды не утоляет! — Нет, не могу пить, мне противна вода — возьми ее!
Бискра. А теперь тебя кусает собака!
Гимар. Какая собака? Меня никогда в жизни не кусала собака.
Бискра. Это Самум уничтожил твою память, — берегись привидений Самума! Помнишь, на предпоследней охоте в Баб-эль-куэд тебя укусила бешеная борзая?
Гимар. На охоте в Баб-эль-куэд. Да, да, да, в самом деле! — Шерсть у неё была как у бобра?
Бискра. У собаки? Да. Вот видишь! Она укусила тебя за икру! Неужели ты не чувствуешь, как болит у тебя рана?
Гимар трогает себя за икру и колется об алоэ. Конечно, чувствую! Воды! Воды!
Бискра протягивает ему сосуд с песком. Пей, пей!
Гимар. Нет, не могу! Святая Мария, Мария Господня, у меня водобоязнь!
