Где валяются поцелуи | страница 30
— Мир наш тесен, — улыбнулась она, — куда бы я ни уходила, все равно прихожу к твоим губам, окунаюсь в твои глаза, хочу спрятаться в твоем сердце. Прошу тебя об одном, чтобы ты не забывал, что чувства для женщины играют первостепенную роль. Если ты меня любишь, не останавливай их, мне приятна эта мелодия, пусть они играют и дальше.
— Кофе будешь? — все еще лежа в постели, спросил я Лучану.
— Если только в постель.
— И омлет?
— Нет, не хочу себя с утра убивать.
— Почему убивать?
— Легкость теряю.
— А тебе обязательно летать?
— Ну конечно. Ты же знаешь, как это тяжело с бутербродами. Отдай мой завтрак нашим рыбкам.
— Они потонут.
— Ты их кормил, кстати, вчера? — встала Лучана с кровати и, накинув мою рубашку, подошла к аквариуму.
— Да, я бросил им отбивную, та тоже поплыла, представляешь? Они долго гонялись за ней, пока не поймали. Видела бы ты, как они радовались мясу.
— Никогда не поверю, что ты поделишься с кем-нибудь отбивной.
— Почему ты всегда печешься о других больше, чем о себе?
— Ты про рыб?
— И про них тоже.
— Будто ты не печешься. Целыми днями лечить женские души. Прямо духовный гинеколог. Смотри! Мне кажется, одна из рыбок заболела, плавает как-то боком. А вторая заботится, смотри, рядом все время.
— Нет, по-моему, она хочет.
— Что хочет?
— Просто хочет.
— Грубый ты. Может, у них была настоящая любовь?
— Разве я не о любви? Рыбам не дано кричать и плакать. У них не получается, как у людей. Они страдают молча.
— Думаю, рыб надо рассадить. Вторая может заразиться.
— Давай завтра, пусть попрощаются как следует, — накрылся я одеялом с головой.
— Лень тебе, так и скажи.
— Может, поспим? — предложил Павел, когда они уже пристегнулись к креслам самолета.
— Звучит сексуально, — улыбнулась Фортуна.
— Да, если бы я не был таким не выспавшимся, — закрыл глаза Павел.
— Ладно, отдамся книге. На обед тебя разбудить? — перелистнула страницу Фортуна.
Я стоял у газетного киоска, ждал Лучану. Рядом музыкант наигрывал мелодию «бесаме мучо». Желающих целовать его не было, даже слушателей оказалось не много. Монетки падали редкими каплями в его белую кепку. Погода тоже не предвещала ливня. Та, которую хотел целовать я, опаздывала уже на пятнадцать минут, на четыре сигареты и на букет цветов. Последнему было явно не по себе так долго находиться в мужских руках. Цветы тоже вянут от ожидания. Лучаны не было видно. Я позвонил ей еще раз. Абонент находился явно вне зоны моего обаяния.
Она позвонила мне, когда я, устав от ожидания, решительно сорвался с места встречи:
