Где валяются поцелуи | страница 11



— …да, удобно, Маша… спасибо, что помните… нет, ненадолго… билет до Римини… конечно… целую.

— Вы всех целуете на прощание или только по телефону?

— Вы что — ревнуете?

— А что — я не женщина? — заулыбалась Фортуна, все еще глядя в журнал.

— Женщина, конечно, но не до такой же степени.

— Не до какой?

— Чтобы ревновать незнакомого мужчину.

— Что бы вы понимали в незнакомцах. Встречи с ними всегда сулят приключения. Если не считать темных подворотен.

— Это вы обо мне?

— Не надо на себе так зацикливаться, — глядя в журнал, посоветовала Фортуна, — вот послушайте: объявление: ИЩУ БОЛЬШУЮ ЛЮБОВЬ, ВЛЮБЛЕННОСТЬ С ИНТИМОМ НЕ ПРЕДЛАГАТЬ, — процитировала она.

Павел широко улыбнулся:

— Вам предлагали когда-нибудь?

— Может, и предлагали, только я не услышала, потому что замужем.

— Значит, никакого случайного секса?

— Да какой там секс. Муж — вот мой случайный секс. И чем дальше, тем случайнее.

— А хотелось?

— Чем больше хочется изменить, тем сильнее понимаю, что верность — это мой крест. Для каждой верной женщины брак — это своего рода крестовый поход по ее желаниям. Хотя однажды была случайная встреча, в лифте застряла с мужчиной. Я ехала к маме, он — к своей на шестой со свечами, шампанским и прочей романтикой.

— Как же муж?

— Волновался, конечно, — усмехнулась Фортуна: — «Где ты застряла? Я голодный прождал тебя вечер». — «В лифте». — «У нас в лифтах что — теперь цветы выдают? Или ты была не одна?» — «Ты же знаешь, одиночество меня тяготит». — «Ну так с кем?» — «С мужчиной». — «Что между вами было?» — «Только эти цветы». Это мужчина мне цветы те подарил, хотела их у мамы оставить, да у нее аллергия на лилии. Я и не знала, что в лифтах может быть так чудесно.

— Чем же вы там занимались тогда?

— Говорили.

— Говорили?

— Мужские стереотипы. Муж мой тоже удивился: «О чем?» — «Говорили о вечном. Представляешь, со мной тоже можно об этом». — «Как ты чувствовала себя ночью в лифте с незнакомым мужчиной?»

— Я даже знаю, что вы ему ответили, — прервал ее рассказ Павел.

— Слушаю, — глотнула чаю Фортуна.

— Вы ему сказали примерно так: наконец-то я почувствовала себя женщиной. Женские стереотипы.

— А вы злопамятный.

— Это от сладкого, — улыбнулся Павел и отодвинул от себя варенье в пользу Фортуны. — А этот эпизод в лифте можно было бы назвать влюбленностью?

— Можно назвать чем угодно, но ведь важно почувствовать. Вот вы можете мне сказать, что такое влюбленность?

Павел задумчиво начал передвигать ложкой чаинки в чашке, будто хотел составить из них предложение и отчитаться на поставленный вопрос в письменном виде: