— Вы сами её назвали — финансист. Я должен был финансировать всю деятельность нашей группировки.
— Нам нужны имена всех участников заговора.
— Не так быстро, господин Каледин. Мы ещё не оговорили с Вами условия моей почётной капитуляции.
— Вам и членам вашей семьи разрешено будет «бежать» за границу. — после небольшой паузы сказал посланец Президента. — Блокировать ваши счета в иностранных банках и интернировать Вас на Родину никто не собирается. Однако все счета на российской территории и вся недвижимость по решению суда будет конфискована для покрытия ущерба, причинённого Вами в результате махинаций с госзакупками. Вас устраивает такая постановка вопроса?
— Вполне. — решительно произнёс Сорокин и яростно затушил окурок в пепельнице. — Ну, а теперь слушайте….
Через час Кантемир вышел в коридор, где обнаружил спящего на стуле следователя Алексеева. В пальцах его правой руки застряла неприкуренная сигарета.
— Просыпайтесь коллега! — потряс его за плечо Каледин. — Сейчас ваша очередь спасать мир.
Однако Алексеев так и не проснулся. Впрочем, большой надобности в нём уже не было.
08 час. 45 мин. 4 сентября 20** г.
г. Петербург. Гражданский проспект
Николай Николаевич зашёл в свой гараж тихо, с опаской, словно и не в гараж заходил, а в чужую супружескую спальню. В гараже, как и прежде, был образцовый порядок, вот только стоявшая на яме «десятка» блистала чисто вымытым кузовом, а на продавленном диване спал его новый помощник.
Весь вечер Костя боролся с искушением выпить. И хотя искушение было велико, а водка в качестве поощрения за хорошую работу была отдана хозяином гаража ему в «безвозмездное пользование», напиваться Крутояров не стал, интуитивно догадываясь, что встреча с таинственным Николай Николаевичем не просто подвернувшаяся халтура, а нечто большее. Когда организм, не получив ежедневной порции алкоголя, стал бунтовать, и желание одурманить мозг стало невыносимым, Костя пошёл на хитрость.
— Хорошо! — сказал он сам себе. — Я открою холодильник, возьму бутылку и высосу из неё всё прямо из горлышка. Но не сейчас, а после того, как помою машину!
Следующие полчаса Крутояров через силу размазывал грязь по кузову. В результате получилось хуже, чем было: грязные разводы покрыли весь кузов и стёкла. Костя в сердцах помянул весь российский автопром, присовокупил к этому отсутствие хороших дорог и честных чиновников, после чего бросил в ведро тряпку и открыл ворота гаража.
