Мина подхватила упавший кристалл.
— Ну, — полюбопытствовала она, — что там было?
— Точки, — ответил кендер, потирая глаза. Мина была разочарована.
— Точки? Ты должен был увидеть что-то еще.
— Да не было там ничего! — раздраженно сказал Паслен. — Наверно, он не работает.
— А я думаю, ты просто сам не понял, на что смотришь! — издевалась девочка.
— О нет, я все понял, — возразил кендер.
К счастью, точки начали тускнеть. Он вытер лоб. Странно было обливаться потом, когда по телу бежали мурашки.
Мина сунула священные артефакты в карман и улыбнулась Паслену. -
— Твоя очередь, — сказала она.
— В каком смысле? Она взмахнула рукой.
— Ты пришел со мной. Можешь выбрать себе что-нибудь. Любую вещь.
Паслен взглянул на окровавленного Базальта, лежащего на полу, на Каэле, все еще вопящего от ужаса, и засунул руки в карманы.
— Нет, но спасибо за предложение.
— Трус ты все-таки, — насмешливо произнесла Мина.
Она подошла к алтарю Маджере, взяла какой-то блестящий предмет и протянула его Паслену.
— Вот, — сказала она. — Думаю, тебе это пригодится.
Она держала в руке золотую застежку для плаща в виде кузнечика. Кендер вспомнил, как их с Аттой преследовали двое Возлюбленных и как их спасла от смерти армия кузнечиков. Насекомое с рубиновыми глазами было сделано так искусно, что казалось, оно вот-вот спрыгнет на пол. Паслен был заворожен, и ему захотелось взять эту вещь так сильно, как никогда в жизни не хотелось ничего другого. Руки его дрогнули.
— А ты уверена, что Маджере не будет возражать, если я возьму ее? — спросил он. — Я совершенно не хочу расстраивать Бога.
— Уверена, — подтвердила Мина и, прежде чем кендер смог возразить, приколола булавку ему на рубаху.
Паслен в испуге замер, ожидая, что застежка вот-вот прыгнет, ему на нос или стукнет по лбу. Но кузнечик вполне мирно сидел у него на груди. Паслену, восхищенно разглядывавшему драгоценность, даже показалось, что рубиновый глаз подмигнул ему.
— А что он может делать? — полюбопытствовал кендер.
— Это же кузнечик, болван, — засмеялась девочка. — Что, по-твоему, должен делать кузнечик?
— Прыгать? — рискнул высказать догадку Паслен.
— Разумеется, — ответила она, — и ты тоже сможешь прыгать вместе с ним. Так высоко и так далеко, как только захочешь.
— Ух ты, здорово! — выдохнул Паслен.
Рис ничего не видел и не слышал вокруг себя. Гном стонал, Каэле ругался, Атта лаяла, но монах был глух ко всем этим звукам. Он слышал лишь голос своего Бога.
А затем он почувствовал, как кто-то хлопает его по спине, и поднял голову. Голос Бога стих.
