— Сын у меня в этих местах погиб, в августе сорок второго года. Написали, что без вести пропал. Кто же тут считал их.
Борман вздохнул:
— Да, очень много незахороненных. Так вот погиб человек, и не узнал бы никто, если бы не мы.
— Ему перед отправкой на фронт восемнадцать исполнилось. Друзья на совершеннолетие портсигар подарили. Дарственная надпись на нем была: «Дмитрию Соколову на долгую память…», а вот как вышло. Я вот думаю, что по этой вещи его опознать можно было бы.
В разговор встрял Спирт:
— Мать, не волнуйся, сделаем все возможное и невозможное. Если найдем такой портсигар — обязательно сообщим.
— Вы уж постарайтесь. Вы последняя надежда. Мне уж самой умирать. Хочу уйти спокойно.
Борман, выражая всем лицом сочувствие, важно кивнул:
— Слово даем, все, что в наших силах, сделаем.
Спирт ковырнул лопатой песок.
— Из-под земли достанем портсигар. А из чего он сделан был?
— Простой, железный.
— Жаль, что железный: теперь одна ржа от него осталась. Эх…
Борман вернулся к раскопу, явно давая понять недогадливой старушке, что пора и честь знать. Следопыты копали, не поворачивая голов в ее сторону.
— Ладно, не буду вам мешать. Пойду.
Женщина, вытерев слезы, пошла к лесной тропинке. Борман с облегчением вздохнул:
— Прощайте.
Череп помахал ей рукой:
— До завтра, мать.
Старушка, перед тем как скрыться за деревьями, обернулась и перекрестила ребят. Когда ее сгорбленная фигура окончательно скрылась в лесу, Борман вогнал лопату в землю:
— Череп, ты слышал, что лучше жевать, чем говорить? Ты чего плетешь… Какой тебе военкомат консервы должен, боец невидимого фронта?
— А чего, я как лучше хотел — она все равно ничего не поймет.
Спирт рассмеялся, указывая на следы молока вокруг рта Черепа:
— Парни, да у него еще молоко на губах не обсохло.
Череп побагровел, он вообще всегда легко заводился, с детства привык защищать себя сам:
— Ты фильтруй базар. У кого не обсохло?!
С лопатой наперевес Череп рванул к Спирту, но более легкий Спирт быстро отскочил в сторону. Отбежав на безопасное расстояние, он вновь стал подначивать Черепа.
Некоторое время Борман наблюдал за поединком, удивляясь, откуда столько энергии у этих двоих: и жарко, и кушать хочется, и работают без выходных вторую неделю, а на них глянешь — веселая возня студентов на картошке.
— Так, все зачахли. Слушай сюда, Череп. Тебе последнее китайское предупреждение: еще раз чего выкинешь — уволю без выходного пособия.
Чувствующий себя победителем Спирт не удержался:
